Необходимо осознавать: что мы всегда идём на поводу у самих себя и только. Необходимо также помнить: что каждый ограничен и совершает ошибки.
О да, 18+
R, хоть и без секса.
Я предупредила.
Будучи, нубозавромтм, напишу шапку а-ля фикбук.
Очень скучаю по жанру "Повседневность".
Первые попытки (и пока единственные) написать что-либо фиковое по Бэтмену (да вообще что-то серьёзное по подобному). Не бечено.Всё-таки из-за пары сцен на R не знаю - тянет или нет. Поэтому на всякий пожарный рейтинг подняла до R. Вот такая вот коНЦовочка.
Тюремное танго Аркхэма. Готэм.
ш а п к аАвтор: F.R. Simpson / Flive Therion (кому как удобней)
Фэндом: Бэтмен (BTAS), пара элементов из других вселенных по Бэтмену и Супермену.
Персонажи: ворох канонических персонажей (в основном, женских, за единичными исключениями), несколько ОМП.
Рейтинг: R
Жанры: Сонгфик, Психология, Драма, Триллер, Детектив, Hurt/comfort, Романтика. Философия? Хмм..., боюсь, что оной не пахнет.
Предупреждения: Насилие, смерть персонажа, ОМП, нецензурная лексика, гет, фемслэш, искажения канона.
Описание: читать дальшеБарбара Гордон попадает в Аркхэм, где каждая из шести знакомых ей узниц рассказывает свою неудачную любовную историю... как правило, с летальным исходом для предмета их обожания. Однако, сюрпризом становится для новенькой не столько то, что она умудрилась загреметь в эту психиатрическую лечебницу, сколько то, что некоторых знакомых она никак не ожидала здесь встретить, а некоторые истории от вполне ожидаемых - услышать...
Написано под песню из мюзикла "Чикаго" - "Тюремное танго". Некоторые параметры изменены соответственно настроению текста, фэндому и левой пятке автора.
Размер: Мини
Статус: Закончен.
Публикация на других ресурсах: сомневаюсь, что оное будет, но на всякий пожарный С указанием ссылки первоисточника, или с указанием автора. Желательно предупредить (автор любит слушать конструктивную критику).
Недоразумительное вступлениеВ этот раз выходит просто дьявольское недоразумение - уже которое за эти две недели!
Однако ни Уэйн, ни Бэтмен, ни даже её отец, Джеймс, и не могли подумать, что всё обернётся вот так - и уберечь... уберечь от Аркхэма.
То, что произошло - недоразумение, было ясно с самого начала. Мало того, казалось, все близлежащие города обезумели, раз Барбара загремела сюда. Повезло, что не раскрыли личность Бэтгёрл.
Мало того, как выяснилось, здесь оказалась и Селина Кайл - хотя она всего лишь воровка и кошатница ("всего лишь" - это для Аркхэма).
Да и выглядела Кошка не ахти как - не смотря на энциклопедии про котов, постеры с мурлыками и драгоценностями, а также, наличие игрушечного котёнка. Всё же кошка должна гулять сама по себе, да и мысли женщины были устремлены явно вдаль - туда, где находились её осиротевшие любимцы (насколько временно осиротевшие - никто не знает).
- Девочки, взгляните, тут новенькая явилась!
«А Кара откуда тут взялась?»
- Чего стесняешься? - продолжила спортивная блондиночка с дружелюбными чертами лица.
Им троим не место в Аркхэме - ни Каре, ни Селине, ни уж самой Барбаре!
Этот испуг отразился в глазах последней, что не скрылось от весьма наблюдательной (ещё бы!) Кары-Зол. Супергёрл как-то странно сощурилась - и выдала нарочито громко:
- Да ладно тебе! Знаешь, как мы тут оказались?
- Да, девочки, давайте ей расскажем, бедняжке, - во всеуслышание промурлыкала со своей койки, закинув ноги на стену, Женщина-Кошка. - Лучше услышать историю наших трагедий из первых уст.
- А что, я не против, - откликнулась, хорошенько подумав, Пэйдж.
- Да! - в своём традиционном приступе энтузиазма заголосила Квинзел, схватившись за торчащие растрёпанные светлые хвостики (в которые до сего момента она тщательно завязывала волосы, сначала интереса ради попробовав убрать в пучок в стиле "Тинкр Бэлл"). - Развлечём как следует! Так как нас сюда упрятали надолго, - и зашлась в счастливом хихиканье.
А, собственно, почему Гордон-младшая здесь оказалась?
Словно вдруг став маленькой девочкой, она переминалась с ноги на ногу в этом коридоре, перед камерами с девушками, отделёнными от неё толстыми стёклами.
Стоп. Она в коридоре, на свободе - в то время, как остальные девицы в изоляторах?
Зачем же тогда.....?
Слышалось с разных сторон, по очереди. Постепенно происходил накал.
Теперь припев начал окружать новенькую, будто фон, став таким тихим и ненавязчивым, изливаясь почти шёпотом из уст других узниц (лиц которых дочь сержанта Гордона не видела), словно звучал прямо в голове.
Чмок лёгкое и ненавязчивое отрывистое
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Барбару, словно лассо, обхватил тяжёлый и густой, как аромат духов для зрелых женщин, взор ярко-зелёных глаз. Иных ассоциаций у неё в голове не возникало.
Памела томно взирала на новенькую, явно знакомую со студенческих лет подругу, сквозь толстое стекло.
Окружённая горшками с растениями (цветущими и нет, плодоносящими и нет) и журнальчиками по садоводству, Рыжая, облачённая во всё зелёное и цветущее (под стать своим глазам и болезненному оттенку кожи), кокетливо подманила пальцем тёмно-рыжую девушку, не спуская с той прикованного взгляда обольстительницы Лилит.
- Ты наверняка многое слышала, как я стала такой, - уверенно начала Плющ, чуть отойдя от стекла и начав степенно перемещаться по своей камере, то и дело останавливаясь в тех или иных безобидных позах. - И с одних пор меня не привлекает никто так, как... растения... ну, и Харли... а одно время - и Киса...
- Сгинь! - донеслось в ответ из дальней камеры, где и скучала кошатница. Все повернули в ту сторону головы. Гордон (пока никто не видит) чуть поморщилась: для неё подобные отношения, в отличие от Плющ, были чужды - поэтому она могла бы понять в сей момент Селину (тем более, что, как и подавляющая часть женской половины населения, Барбара предпочитала представителей противоположного пола). Заодно понадеялась, что Пэм на неё глаз не положит.
Да, и как, интересно, отреагировала на сие заявление Квин? Что-то её не слышно.
- Однако, знаешь ли, в университете моими любимыми предметами были химия и ботаника, - продолжила Рыжая, заново установив зрительный контакт с Барбарой. - Я хотела после поступить на фармацевтический. Мне так хотелось всё узнать о природе растений и веществ - что моим энтузиазмом и ненасытностью в этой области вдохновился мой преподаватель. Профессор был... как бы это сказать, - выдеражала драматическую паузу, - сравнительно молод. Мне тогда казалось, что я нашла человека, с которым способна провести всю свою жизнь. Что тут сказать? Я была юна и глупа, как ты сама можешь знать. Мне казалось, что этот человек безумно любил меня...
- Ах, прямо как Мистер Джей! - донёсся мечтательный вздох из известной всем камеры.
Грубо прерванная этим пронзительным комментарием, Памела закатила глаза - но затем, смилостивившись, снова продолжила как ни в чём ни бывало:
- И он однажды обещал мне показать одни редкие травы и коллекцию экстрактов. Однако проблема состояла в том, что это всё должно быть конфиденциально. Короче, эти травы (не буду говорить, как заполучили - и так ясно) оказались у нас... Точнее, у профессора - и тогда он использовал найденные яды против меня: видите ли, только он единственный должен знать о них. Однако, мне ничего не сталось... в смысле, ничего плохого. Мой организм стал просто идеальным - никакие отравы и болезни мне не страшны, а я сама продолжаю цвести и пахнуть!.. Точнее, благоухать.
Однако тот человек недооценил меня, нет. И я, поняв, что ему больше не нужна, решила всё не решать грубой местью - а спокойно отпустить его, с лёгким сердцем, как говорится, и посвятить себя любимому занятию. Поэтому я приоделась, попросила встретиться ради примирения - и поцеловала его на прощание нежно в губы...
Оказывается, некоторые не переносят стрихнин... - и Плющ, наконец, в последний раз игриво чмокнув взглядом свою главную слушательницу, отпустила её.
Зевс чёткое и отрывистое,словно марш (трам-там-там!)
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
- Моя история довольно-таки коротка, - донеслось из камеры, выполненной из электроизолирующего материала (бетон не в счёт). Барбара подошла туда. - Скажу самое основное: быть живым электричеством - это просто потрясно, а с другой стороны - не сахар.
Лив'уайр просто сидит, скрестив ноги по-турецки, посреди пустой камеры (на стенах которой красуются лишь вулканизированные каучуковые мишени, да ещё в стороне валяется пара предметов - чтоб было куда спустить силёнку, да (вдруг) электричество).
- Но я как-то больше нахожу плюсы, - продолжила бледная, как снежная королева, девица, - а недостатка лишь два: изоляционные материалы, и вода... Ну, и некоторые электролиты... Вот это только и мешает порой моему существованию.
- Почему ты рассказываешь об этом? - насторожилась Гордон: ведь "Электра" называла свои слабые места.
- Детка, мне уже нечего терять! - небрежно махнула та рукой.
Тёмно-рыжая решила, что её собеседница и вправду такая эгоцентричная похуи... пофигистка, как о ней рассказывают.
- А то вон, связалась с теми двумя, - указала на разделённый ныне тандем - Айви и Харлин, - и всё пошло не так. Думала: догадаются уж, физику для средней школы читали - да зря понадеялась. Особенно та даунесса... ну, и Рыжая бестия была сначала вроде как ничего - но на деле она такая бездушная стерва...
- Ах ты, неблагодарная! - стукнула кулаками по стеклу, в миг разъярившись, Харлин. Барбара заметила, что она (за время беседы новенькой с первой из шести "Шахразад") распустила свои волосы, оставшись к тому же в одном нижнем белье, а с локтя соскользнул на пол знакомый красно-чёрный, с белыми рюшами, костюм. - Ну, берегись, чучундра недожареная!! Доберусь до твоего попугайского хохолка - вместе со скальпом сниму!!!
Плющ хоть и понимала, кто из них двоих (Айви и Лив'уайр) - настоящая стерва, однако так смачно изливаться, как её подруга, не стала, прорычав едва слышно лишь одно:
- Сука!..
«Нет, - решила Барбара, - на пофигистку она точно не похожа. Такая же взрывная, бесцеремонная и...»
И переменчивая - как холодная плазма. Однако завершить мысль ей помешала нынешняя собеседница, наконец, продолжив по теме:
- Но на сей раз всё было бы ничего, да только тип один здесь приглянулся. Зевсом кличет сам себя. Питает страсть к молниям. Вот я и решила ему малясь помочь. Нам было классно работать вместе. Он меня обожал, я обожала его - да только в скором времени (особенно когда хватит лишнего) начали ссориться...
Из двух камер фыркнули.
- Я ненавидела, когда от него несло, как от нажравшегося хряка (даже если он пил редко и то лишь на радостях). Меня это просто выбешивало. И как-то в порыве одной из таких ссор он толкнул меня - я упала рядом с тостером. А тостер был подключен к "гнезду" удлинителя. Конечно, не будь я Лив'уайр, если бы электросеть не начала в моём присутствии искрить. Короткое замыкание, резкие перебои и скачки напряжения вызвали пожар. Я сказала своему чуваку: «Неси покрывало!». А он что принёс? Он притащил таз с водой (хотя мы говорили по поводу жидкостей) - и окатил меня с головы до ног. Он чуть меня не убил! Помогло то, что вода вызвала не меньший скачок напряжения - и меня привело в чувство... - на этом месте, весьма разошедшаяся "Электра", по волосам и над кожей которой начали пробегать голубоватые статические разряды, замолкла, уронив голову на грудь, словно ей надо было отдышаться. Девушка сейчас походила на игрушку, у которой случился перегруз (и, как следствие, её выкинуло в "офф"), или у которой сел аккумулятор.
Немного подождав в неожиданно зазвеневшей тишине (остальные узницы тоже обратились в слух), Барбара аккуратно нарушила всеобщее молчание:
- Что произошло дальше?
- Дальше? - тихо переспросила Лив'уайр, подняв голову - и уставившись на Барбару. Затем неспешно поднялась на ноги. - Дальше я проорала что-то по поводу "молний, что он так любит" - и врезала ему с размаха...
Девушка подошла к резиновой боксёрской груше - и начала её бить и колотить:
- Думаю, нетрудно догадаться, от чего он умер: сердечко и нервы - как-никак, не такие, как у меня. У меня они стальные! - и мстительно осклабилась.
Гордон нашла, что история заносчивой выскочки "Электры" не намного короче рассказа Ядовитой "Дриады".
Однако лишний раз подтвердился факт: что именно Лив'уайр стала палачом преемника Макси Зевса - Максимуса Зевса. В отличие от своего усопшего (в качестве жертвы Аресу сектантами) предшественника, Максимус не только являлся одним из юных коллег того преподавателя истории и азом в области мифов Античности (если точнее: Греко-Римского пантеона) и мифов Двуречья, Ближнего Востока и Египта того времени, но также увлекался и областью физики, связанной с электричеством (и пытался синтезировать шаровую молнию - но, как и его предшественники и последователи, безуспешно). Задачей Максимуса (настоящее имя - Макс Зибверц) являлось "укрощение молнии". Какое именно значение юный исследователь вкладывал в это понятие, никто так и не понял. Смог ли Зибверц и в самом деле овладеть техникой "укрощения" - остаётся неразрешённой загадкой и поныне. Однако, факт остаётся фактом: внук немецких эмигрантов переиначил своё имя на латинский манер, а звонкую фамилию с момента кончины Зевса, изменил на прозвище своего наставника.
Помогла ли ему "Электра" в своих исследованиях, да и как скоро они стали вместе вершить электрический ужас - можно узнать, если только электрическая девушка пожелает сказать.
Вот только как такую можно было выносить и любить (и любить ли?) - тёмно-рыжая не желала ломать над этим голову.
Труп Зибверца был найден полгода назад. В ближайшие дни после его кончины вина Лив'уайр была доказана.
Скуищ (чмок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
Барбара прошла мимо камеры Харли, из которой донеслось:
- Я не готова! - сама Харлин убрала волосы - и натянула колпак. Она была уже облачена в свой костюм. Оставалось лишь нанести грим, надеть маску и поправить всё. Актриса.
Гордон на сей раз решила сразу опросить одну из интересующих её двух личностей. Обитательница самой дальней от выхода камеры, о которой уже упоминалось чуть ранее, не желала показывать своё лицо (чего не скажешь об остальных девушках, которых можно было узнать на улице средь бела дня без всяких наворотов).
Впрочем, стремление правильное - тем более, что Женщина Кошка сама считала (и всем своим видом показывала) своё пребывание тут, а не в обычной тюрьме, ошибочным.
- Ну, а ты? Ты как здесь оказалась? Сколько я ни читала газет - ты либо сбегала от закона, либо оказывалась в тюрьме.
Кошка пронзительно глянула на девушку, выбравшую на сей раз её в собеседницы - и перевернулась на живот, согнув ноги, словно собиралась болтать с подружкой по телефону, обсуждать мужиков, наряды и сплетничать об общих знакомых.
- Мир полон сюрпризов, - горько усмехнулась она. Выждала паузу, явно обдумывая, с чего начать после такого чуть ли не гамлетовского вступления (молчание, к слову сказать, тоже получилось в стиле "Быть или не быть? Вот в чём вопрос", за что отдельный поклон Шекспиру - но дочь Джеймса Гордона предпочла просто деликатно подождать и подобное сравнение пришло к ней через пару часов, когда можно было спокойно поразмыслить).
- В кои-то веки нашёлся ценитель кошек и высокого искусства. Фредерик Дювьё (он из Швейцарии) был разведён. Ему интересно было посещать всевозможные выставки. На одной из них мы и познакомились. Я вообще-то пришла полюбоваться на прелестных созданий. Через некоторое время мы случайно встретились на выставке камней (у меня там было своё дельце) - и наше свидание перешло в ресторан. Вроде как это был первый случай, когда меня не интересовало то, за что могут заплатить неплохую сумму или то, что меня бы привлекло.
После нескольких встреч мы стали жить вместе. Он обещал увезти меня к себе. Так здорово наряжаться в лучшие платья и костюмы, примерять дорогие колье, кормить моих милых кошечек лучшими деликатесами, посещать светские вечера, ходить в театры и приворовывать дома чисто из развлечения. Одним словом, это был первый человек, который смог меня приручить.
Но богачи - они такие богачи. На одном из таких вот светских вечеров меня заметили. Не в том значении - просто один старый знакомый, которому не понравилось, что я и Фредерик вместе.
В какой-то момент я прихожу домой - а там... в общем, картина маслом... с девкой. Причём, та девка стояла раком под Фредериком и через охи каким-то образом умудрялась шептать нежности - все они были фальшивые... как и деньги, что Фредерик имел... У меня в тот момент возникло сомнение, что он из Швейцарии. А когда я, всё исследовав и, наконец, поняв, что действительно имело цену, а что являлось лишь дешёвым, но качественным обманом (и заодно отыскав в подполье печатные станки), решила поговорить со своим гражданским супругом на чистоту по поводу его "козьих банкнот". Тогда он пригрозил расправой, если я кому-либо скажу. Я знала, что Бэтмен что-то разнюхивал. Им я в ответ и пригрозила. Тогда Дювьё решил меня просто порешить. Как оказалось, он с самого начала знал, кто я такая. Но для чего я была ему нужна? Этого я так и не узнаю.
Будь я не я, если бы не пустилась на свои испытанные трюки - однако в тот раз я проиграла. Мои кошки бросились на помощь - и начали царапать и царапать лицо, шею и руки моего "ухажёра" и кусать его. Такие царапины заживают неделями.
Он отбросил одну за другой кошек об стену, установки и пол. К счастью, мои любимцы сильно не пострадали - но тогда он, весь в крови, накинулся на меня, желая прикончить.
Я так испугалась и рассердилась, что, пытаясь сообразить, что делать, случайно нажала на кнопку запуска системы (при этом, что-то там явно повредила - раз кнопку выключения заклинило). Затем спрыгнула вниз, где были все эти станки. Фредерик помчался следом. Ему удалось догнать меня и схватить - и моя голова вот-вот была бы раздавлена под прессом. По счастью, женские штучки в роде ногой в пах, я не забываю - так что это сработало, мне удалось оттолкнуть Дювьё от себя. Он, чтобы не упасть, оперся рукой о другой станок, где разрезались листы - и ему отрезало полкисти (а он сам, бедолага, даже этого не заметил, пока его не пронзила боль) - а крайняя половина уехала вместе с тем листом: нарезаться далее. Я воспользовалась моментом - и помчалась к выходу. Там же находился и пожарный комплекс. Фредерик был словно бык: он всё больше разъярялся - и бросился в догонку. Пара кошек ещё пыталась помочь - но он их раскидал. Остальные бедняжки собирались с силами. Дверь тоже заклинило, а силы мои были на исходе. Поэтому мне ничего не оставалось, как воспользоваться содержимым пожарного комплекса. Лопаты всё же оказалось не достаточно - тогда я ударила ему в голову огнетушителем. Только тогда мне удалось его вырубить.
В следующее мгновение дверь начали сотрясать мощные удары - и её выбили с пары-тройки пинков.
Можешь представить: что увидели оперативники (которых предусмотрительно вызвал кто-то из прислуги) - Женщину Кошку, с огнетушителем в руках, пытавшуюся отдышаться и всё уложить в голове (хотя раньше вроде как для меня не представляло подобное особого труда) над истерзанным трупом (у которого вокруг головы расползается и капает сквозь сетку вниз лужа крови, да ещё и без пальцев, только обрубком большой остался), рядом сидящих кошек, шипящих на него...
Оказалось всё хуже, чем я думала: всё, что бы я ни говорила, было использовано как мотив, чтобы запихнуть меня сюда. Моих кошек суд решил, по счастью, отдать временно ветеринарам. Вот только, боюсь, моим милым найдут новых хозяев. У нас было, казалось бы всё - и вот итог.
«Ну, теперь-то всё ясно» - решила Барбара, которая слушала рассказ воровки, не перебивая, на одном дыхании, впитывая каждое слово.
Впрочем, Селина сама рассказывала довольно-таки небрежно и легко - будто речь шла о каком-то пустяке.
Нет ужкакой чудесный лирический напев припева, нежный и лёгкий градус по Ностальгии, словно а'капелла из романтической комедии.
- Хоть в тридцать лет пленяет образ твой,
Всё будоража чувства -
И лишь ценители искусства
Фемины одержимы красотой, - решила проявить инициативу четвёртая "Шахразада".
Тёмно-рыжая, еле подавив обречённый вздох, нехотя подошла к ячейке, за которой пряталась не за стеклом, но от всех Пэйдж Монро. Бэтгёрл помнила тот инцидент слишком хорошо. Удивительно, как могут развиться у человека комплексы. И как этот человек отказывается их побороть. Вот так люди и падают.
- Знаешь, кто это сказал? - спросила женщина, заставив себя глянуть в зеркало, рядом с которым на полке лежит её маска, а на стенах приклеенные фотографии с изображением её же [женщины]. И, не дождавшись реакции Барбары, сама ответила: - Это сказал Томас Эшли.
Об этом человеке Гордон слышала впервые... Хотя нет. Когда она просматривала данные архивов, то видела мельком это имя - но не заострила на нём внимания (тем более, что было сказано о нём лишь в паре строк: "Модель встречается с артистом").
- Художник и поэт, - продолжила "Афродита". - Работа модели - это труд, и труд довольно-таки тяжёлый...
Слушательница подавила презрительный фырк (она всегда предвзято относилась к таким вещам, как шоу- и модельный бизнес... по крайней мере, не сравнить с её работой уж точно).
- Надо поймать образ, выложиться на сто десять процентов, - даже не заметив, как Барбара закатила глаза, говорила Монро. - Там блатом является лишь твои красота, обаяние, умение общаться с людьми... Важно продать товар. Ты можешь вышагивать на грани, но ни в коем случае не переступать её - чтобы не казалось пошлым. Не удивительно, что меня многие замечали. Заметил и он. Томас Эшли - истинный человек искусства. Он рисовал мои портреты, посвящал мне картины, даже то и дело - стихи... Ах, это было во истину чудесно! Он знал, как для меня важна карьера, как я устаю на фото- и видеосъёмках. И он всегда меня ждал. Я приходила домой - а он работал. Но как только я схожу в душ или приму ванну, тогда он всё откладывал - и мы садились ужинать... - это было похоже на воспоминания пожилой дамы, которая оживляла в памяти свои золотые годы, когда они были молоды и любили друг друга безмятежно. - Он никогда не спрашивал лишнего, а если я начинала говорить о своих неудачах - то всегда выслушивал. Я была для него музой и самой прекрасной женщиной на свете... Пока моя карьера не пошла под откос. Блат (да, теперешний) и молодость - им уступили место моя красота, мой труд. Всё пошло на спад. Томас предложил мне обратиться в другое модельное агенство - но он не понимал, что для меня нет туда дороги!..
Барбара выжидательно вздохнула, чуть снова не закатив глаза: на сей раз даже столь предвзятому человеку было ясно, что Пэйдж поступила тогда глупо, просто побоялась что-то менять (в тот момент, когда перемены уже давали о себе знать - и нужно было действовать, как требовали тогда обстоятельства, а не упрямиться, подпитывая себя иллюзиями и ложными надеждами).
Эта трагика уже начинала действовать на нервы.
- И ты решила остаться в сгнивающем месте, которое превратится в склеп для тебя, - выдала, наконец, тёмно-рыжая.
Брюнетка на неё яростно воззрилась:
- Что ты понимаешь?! - прошипела она с горечью.
- Ты стала считать себя мумией, что неудивительно, - помогла Барбаре Кара.
Плющ цыкнула как бы невзначай:
- Вместо того, чтобы действовать, ты решила всё пустить на самотёк - авось, само уладится. Ты не прошла естественный отбор.
- Ладно-ладно, забудем!!! - воскликнула Календарная Девушка. Лишь послышалось хмыканье Лив'уайр. Остальные поняли, что для нынешней рассказчицы правда ныне очевидна. - Продолжаю: Томас долго держал меня на плаву - однако... однако я становилась всё ужаснее, день ото дня, всё уродливее, всё старше, старее и страшнее - и его слова и доводы, тщетно пытающиеся показать обратное...
Мне начинало казаться, что он ослеп. И мне начало всё это надоедать. Вся эта ложь... Всё то, что он не видел, но видели другие и я тоже...
И я... я... - тут Пэйдж неожиданно всхлипнула, глаза её повлажнели - и, похоже, осознание того, что она натворила (она, а вовсе не её возлюбленный), наконец, прибыло на конечную станцию. - Я как-то раз на заявление, что всё это глупости, что я сама себе напридумывала, ответила ему: "Нет уж!" - и порвала все картины с моим изображением. И ещё я не желала, чтобы он видел то ужасное чудовище, кем я являлась - поэтому я плеснула в него кислотой...
Все девушки обратились в слух. У Гордон глаза округлились, а лицо вытянулось от таких неожиданных подробностей. Те узницы, которые могли, переглянулись друг с другом. Вроде как подобная развязка и должна быть для присутствующих вроде как нормальной, однако... однако... ОДНАКО.
- В тот момент я настолько не желала слышать "ложь", что пошла на эту крайность. Я не желала, чтобы человек, которого я люблю, лгал... вот он и поплатился... Так мне казалось. И тогда я не жалела, - слёзы струились по щекам - и, наконец, голос приглушился из-за комка в горле. Монро смотрела куда-то вверх и вперёд, в пространство. - Он скончался от сильнейших ожогов в больнице. А денег на операцию не хватало даже от продажи картин, а от меня - тем более. Но я не жалела, что так поступила. Он сам виноват!
- Но ты же... ты убила его... - немного оправляясь от шока, произнесла Кара. Барбара просто стояла, не рискуя задавать вопросов (даже про то: где женщина смогла найти столько кислоты - да и какой?).
- ОН САМ ВИНОВАТ!!! - заорала во всё горло бывшая модель, пытаясь скорее убедить в этом себя, нежели других - хотя на самом деле поняла, кто на самом деле виновен. Женщина, не выдержав, разрыдалась в голос, закрыв лицо руками и покачав головой. После истерических судорожных рыданий Пэйдж, наконец, прилегла на кровать, уткнувшись в подушку - откуда её затихшие всхлипы и завывания, приглушённые толстой материей, просто стали не слышны.
Барбара тихо отошла.
Милый мойНо теперь повторяющийся припев стал утомлённым, всё таким же мажорным, но менее жизнеутверждающим - словно концерт замечательного сатирика, который ты слышал или видел совсем недавно, но его повторяют так часто, что гениальные шутки, вовсе не забытые, вызывают смех на рефлекторном уровне, а вовсе не потому, что ты по-настоящему оценил остроту. Как неожиданно уставшее лицо обычно улыбающегося человека.
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Тёмно-рыжая уловила, пронзавший её насквозь, взгляд приникшей к стеклу Харли Квинн. От Харлин Квинзел в последней осталось мало что. Вот к чему тщательно готовился неудачливый бывший интерн, откладывая свой выход до сего момента. Кокон арлекинши должен был облегчить процесс, как рюмочка алкоголя - чтобы немного расслабиться. Теперь, сняв стресс, узница готова была выговориться. Она приветливо улыбнулась, приглашая этой лёгкой игривой улыбкой к себе, как только перехватила взгляд Барбары.
Гордон без лишних слов ответила на приглашение.
Однако Харлин села на край своей койки как-то слишком резко - будто у неё подкосились ноги. Собеседница заметила, что девушка старалась не опираться ногами о пол, а словно положила их. По чуть дрогнувшим коленкам Бэтгёрл поняла, что бледноликая и вправду испытала слабость. Квинзел для такой слабости слишком хорошая гимнастка и слишком оптимистичная по своей натуре и бесстрашная. Все болезни от нервов. Всё-таки несостоявшийся психолог (без должного образования, стоит заметить; зато совершивший крайний рейд психотерапевта) являл собой и вправду такое же естество, что и двуцветный (не считая белых рюшей и помпонов; грим не в счёт) костюм - две ярко выраженные грани.
И вот сейчас очень сильно влияла та, которая была логичной, человечной - грань, состоящая из нормальных человеческих слабостей, желания поступать (возможно) логично, простых здоровых хотений.
Обаяние, некогда пойманной собственными усилиями в сети дьявола без имени и прошлого, пленяло. Природная лёгкость или то был ветер в голове Квинзел - Барбара знать не знала. Не удивительно, что Плющ нехотя уступает свою подругу представителям мужского пола. Конечно, Гордон не посмела бы влюбиться в женщину или испытывать влечение - но, наверное, она бы смогла подружиться именно с первоначальной Харлин (но тогда она её не встречала).
А сейчас эта ветреная девица сдувалась, как шарик... и не важно, что в этом шарике было - гелий, воздух из насоса, или углекислый газ из собственных лёгких. Ни одна лицевая мышца, ни одна морщинка не говорила о том, что владелица настроена на весёлый лад. Ни следа манящей обаятельной улыбки.
- Знаешь ли, столько потрясений, - задумчиво, положив голову на руки, начала гимнастка. - Я и понимаю этого человека, и нет...
Барбара терпеливо выждала. Нетрудно было понять, о ком шла речь.
- Как-то раз мы были совсем на мели - и меня поймали... А когда буквально на той же неделе Мистер Джей разбогател - то он, вместо того, чтобы меня вызволить, нанял какую-то третьесортную актриску! - тут лицо девушки исказила гримаса обиды и ревности, отчего она стала похожей на капризную девочку (а руки сжала в кулаки).
- Я тебя до сих пор не понимаю, - устало откликнулась Памела, потерев пальцами висок.
- Меня и не надо понимать! - с жаром ответила, насупившись, Харли.
- Милая, когда ты поймёшь: тебе никогда не хватало терпения - он мог бы приползти к тебе, а ты всегда сдаёшься первой! Вот тебя и используют как подстилку... под ноги. Коврик.
Барбара глубоко вздохнула и немного прочистила горло - дабы сдержать рвущийся наружу смех: она представила, как Джокер мчится к своей помощнице с цветами или, стоя на коленях, умоляет её вернуться (и всё это было бы подкреплено искренней влюблённостью этого монстр... мужчины). Чтобы Харли настолько проявила твёрдость - это ни в сказке сказать, ни пером описать. Реализация сцены с подобным результатом и подобной причиной попросту невозможна: ибо мотивом обращения безумца к Харлин является что-то другое, или помимо влюблённости (которая отодвигается в дальние ящики) ещё что-либо бонусом.
Кара, фыркнув, зажала рукой нос, покраснела, затем, не сдержавшись, хрюкнула - и, схватив подушку, плюхнула себе в лицо. Начали доноситься периодами приглушённые истерические всхлипы. Бэтгёрл едва уловила ухом, что в "периоды затишья" девушка просто хохочет (а эти ослиные "всхлипы" на самом деле - периоды, когда необходим воздух для новой порции смеха). Похоже, кузина Кента тоже представила подобную комичную сцену, как из мультиков.
- Но в тот раз я ему надавала! - мстительно воскликнула арлекинша.
- Перед этим искупавшись в стиральной машинке прачечной, - напомнила Айви первоначальный неудачный план побега.
- Угх, Рыжая! - с досады зарычала оппонентка, скрипнув зубами.
- Хьюстон, у нас проблемы, - оторвавшись от подушки, тихо пропищала Супергёрл (так, чтобы спорщицы не услышали её комментарий), переводя дыхание - и снова впечаталась лицом в свою "заглушку".
- Он просто бисером предо мной рассыпался после тех тумаков! - желала поставить увесистую точку в этой дискуссии пятая "Шахразада", и неожиданно тихо и грустно добавила: - Пока не явился Кукловод...
Тишина.
- После года ненавистной разлуки я уже просто отчаялась... - бессильно уронила голову, спрятав лицо в ладони, - и...
Пауза.
Девушка положила левую руку на соответствующее колено. Внезапно голос, что начал исходить от узницы, облачённой в красно-чёрное, сделал сальто, нырнув с головой в унылую книжную обыденность и серьёзность:
- Вы знаете всё, что было на тех похоронах. Пошёл дождь. Он начал всё окрашивать... окрашивать в зелёный. Затем явился Мистер Джей со своими другими помощниками, и со своим лицом. Для меня это был момент неописуемого счастья! Я помчалась навстречу, желая обнять его (возможно, даже расцеловать!) - и в ответ получила... кулаком в лицо. В глазах потемнело, я поняла, что плюхнулась в холодную противную зелёную лужу. Я услышала и увидела сквозь шум, а затем - и чётко, как он подошёл. Он взял меня за горло - и помог тем самым мне подняться, поставив на ноги...
«О как! "Помог подняться"» - скептически прокомментировала Барбара у себя в голове.
- И тогда он мне сказал: "Не думал, милая моя Харли, что ты такая". Он так нежно провёл по моей щеке (как ещё никогда не делал! Это был самый нежный жест в моей жизни!) - а затем... в его руке оказалась бритва... И он неспешно зашептал мне на ухо: "Скажи: ты ведь трахалась с Дэдшотом, моя блудная подруга?". В тот момент с каждым словом в меня вливался страх - постепенно, словно ручеёк ледяной воды... Когда страх окатывает, словно из ведра, целиком - это проходит быстро. Это не жутко. А так он заполняет всё твоё тело, всё естество...
Бугаи (тех, что он нанял) готовы были подчиняться любому его слову. Я не могла поверить в происходящее. Не могла. Просто не могла. Он всё равно хотел от меня лишь одного... - Квинзел медленно подняла голову, выпрямившись, сопроводив всё это звуком спокойного ровного трения кожи о кожу, словно снимали лист с картины, лежащей под ним.
Теперь в глаза тёмно-рыжей, широко раскрыв зенки, впилась взглядом двуликая девушка: левая половина была ,как и полагалось, белой, с тёмной помадой на губах; правую же часть лица искажали телесного цвета широкие полосы (сама правая рука оттянула маску) и неопределённой расцветки длинные и короткие, небрежно нанесённые (легко, словно шедевральный эскиз рукой умелого художника), розоватые и тонкие полоски и борозды простых шрамов, и пара, начавших разрастаться, более неприятных келоидных рубцов.
- ...Поиграть напоследок с моим ртом и лицом... - закончила после драматического открытия узница. - Мой милый Мистер Джей.
Гордон судорожно втянула ноздрями воздух, но осталась внешне спокойна: от Дьявола Готэма можно и не такое ожидать. Взор упал на столик собеседницы - база, тональный крем и обычная пудра (какие можно найти в любом магазине красоты) только теперь бросились в глаза. Среди теней, помады и белой театрального грима они до этого терялись. А до той роковой встречи и вовсе отсутствовали в косметичке Харли... как и листок с росчерком лечащего врача включённых в диету продуктов.
- Я... я умоляла его остановиться. Но он не желал меня слушать. Бритва выскользнула из его пальцев в какой-то момент. Дальше я не помню, что произошло. Я словно отключилась от страха. Но когда я очнулась, стоя с револьвером в одной руке и бритвой Мистера Джея - в другой, я поняла, что рядом трупы!
Словно гром посреди ясного неба, передавая двоякое настроение широко распахнутых глаз, отчаянная улыбка озарила лицо Харли Квинн - и оглушительный оскал выдал
Взорвавшись неожиданными цветами, соло ринулось в водопад смеха, утекая в пустоту...
Несмотря на то, что суд и так признал тот случай самозащитой, арлекиншу всё равно по праву посчитали опасной для общества - и благополучно упекли сюда, на восстановление... Вконец, тут и компания из знакомых подобралась, да и самой Квинзел так безопаснее.
Вегастеперь сдержанно, но словно каждый жест леди
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Давно отхохотавшись, Кара сидела на койке и болтала ногами. Когда Гордон подошла, то обнаружила пред собой на несколько секунд незнакомую девушку.
- А ты кто? Как ты сюда умудрилась загреметь? - начала строить из себя дурочку Барбара (как-никак, имела дело со своей союзницей).
- Я Хэзер Смит, меня перевели из Лас-Вегаса. Скоро меня отсюда переведут, - жизнерадостно произнесла та. Бэтгёрл, наконец, поняла, какую игру ведёт Кара: остальные узницы видят лишь это, иллюзорное лицо.
- Куда?
- Как куда? В обычную тюрьму. Так-то я поехала в Вегас и познакомилась с одним парнем. Норман был мечтой во плоти. Вот только у него была дурацкая привычка - он игрок. И он начал проигрывать. Как бы я ни старалась ему помочь, всё было без толку. Он попутно высчитывал комбинации, пытался самореализоваться. Когда мы были на грани, я сказала ему: "Если ты ещё раз...", но всё было без толку. Он уехал в Лас-Вегас, видя пред собою жизнь. И тогда я решила: всё началось в Вегасе, всё там и должно было закончиться.
И когда он проиграл последнее, я решила сыграть в дартс...
Он видел жизнь, полную огней Вегаса, а я, играя в дартс вместе с ним в качестве мишени, видела главный приз - его смерть!
Виновен сам, сам, сам, сам, сам
Виновен сам, сам, сам, сам, сам...
Когда всё встаёт по своим местам и простой эпилог.
Раздался звук отодвигающейся в сторону двери.
Все оглянулись.
- Ну вот, голубушка, видишь как оно тут, - вошёл один из врачей и покровительственно приобнял Барбару за плечи. - А ты собралась из-за парня всякие глупости вытворять...
- Какие?
- А ты не помнишь? - врач повёл Гордон на выход. - Еле успели! Ты уже стояла, готовая прыгнуть из окна, привязала леску к батарее, другой конец - к шее, намазала ладони клеем - и прислонила их к щекам...
У тёмно-рыжей от удивления и омерзения перекосилось лицо.
- Самоубийца? - удивилась Пэйдж.
Лив'уайр презрительно фыркнула.
- Милая, забей на этих мужиков, они того не стоят! - посоветовала Плющ напоследок.
Барбара остановилась - и, резко развернувшись к тем шести "Шахразадам", сделала последний штрих, вежливо улыбнувшись:
- Спасибо, что рассказали свои истории. Теперь у меня точно будет всё по-другому, - и позволила себя увести.
У выхода с территории девушку ждал знакомый мотоцикл и молодой человек в полноценном мотоциклетном костюме (забрало шлема скрывало лицо). Барбара, надев свой такой же шлем, села сзади него, обхватив за торс. Мотоцикл рванул прочь от психиатрической больницы.
В лесополосе, отделяющей от Готэма, молодой человек нажал на кнопку - и вид байка, вместе с цветом и номером изменились. Так их никто не смог преследовать. Петляя по улицам Готэма, под ночным небом в тенях домов и свете фонарей, в том или ином месте стритфайтер несколько раз менял свой вид...
И вот Найтвинг следует к бэтмобилю, а Бэтгёрл немногим позже забрал с пристани бэткатер.
- С возвращением, мисс Гордон, - дворецкий поместья Уэйнов уже стоял с подносом в руках, на котором дымились две чашки с чаем (рассчитано как раз на количество прибывших в катере). - "Эрл грей" с лимоном?
- Благодарю, Альфред, - улыбнувшись, пока старший напарник вылезал из катера, девушка, взяла чашку и сделала глоток. - Мм! То, что надо после такого путешествия. Пришлось заставлять себя думать как ненормальная.
Брюс, переодевшись в обыденную одежду, поблагодарив наставника за расторопность, тоже, взяв оставшуюся чашку, отхлебнул чаю.
Барбара, вытащив из уха микрофон и отцепив от одёжки чип, молча отдала Уэйну.
- Отличная работа, Барбара, - похвалил тот.
- Буду очень благодарна, если папа не узнает о том, что... - сняла свою маску тёмно-рыжая.
- Он ни о чём не узнает, и другие - тоже, как и обещал, - заверил Брюс, покровительственно улыбнувшись.
Взгляд мужчины перевёлся на того, кто стоял за спиной девушки. Та оглянулась.
Грейсон давно допил свою порцию.
- Правда, идея с мнимым самоубийством была моей задумкой, - неохотно признался Ричард. - В народе это называется "убить себя по-злому".
- Ничего лучшего придумать ты явно не мог? - недовольная идеей, спросила Бэтгёрл.
- Ну, вены или верёвка на шее располагают лишь к походу к обычному психоаналитику. Для "феминотерапии" в Аркхэме и последующей беседе с психотерапевтом нужно было придумать что-то посущественней.
- Мне казалось, что это скорее, была задумка Тима или Брюса... - предположила подруга.
- Для Тима такие страсти знать ещё рано, - ответил Уэйн. - А я... хмм... в общем, как раз недавно именно Найтвинг столкнулся с некой похожей ситуацией (только там был маньяк, любящий таким образом расправляться со своими жертвами: их находили либо подвязанными под мышки верёвкой, либо, непосредственно, на асфальте в должном состоянии с головой в руках) - вот он и вспомнил, что пришлось кстати.
Он отошёл к компьютерной панели: обрабатывать данные.
Девушка, держа всё ещё тепло-горячую, наполненную наполовину, чашку и грея об неё руки, улыбнулась Дику. Тот подошёл достаточно близко, чтобы просто стоять, глядеть друг другу в глаза, подмечая какого оттенка радужка, и разговаривать в полголоса.
- Ты же не совершишь глупости из-за мужчины? - спросил молодой человек. Глаза его смеялись. Морщинки уже избороздили его лицо в различных местах. Больше всего их было на переносице и у внешних уголков глаз... ну, и возле уголков рта. Ещё двухдневная щетина начинала о себе давать знать. На сегодня точно никаких поцелуев.
- Какие глупости? - решила подыграть Бэтгёрл.
Оба усмехнулись.
- Ну, например, неумело вскрывать вены, вешаться, выпрыгивать из окон, топиться, травиться... - замолчал. Естественно, Барбара никогда не собиралась заниматься подобными глупостями.
- Убивать себя "по-злому", - заговорщическим шёпотом подсказала девушка...
Брюс, опершись руками о панель, всё это время смотрел на экран. Подошёл неслышной тенью Альфред.
Пока поисковая программа производила анализ бесконечных лиц, разыскивая по базе данных, Уэйн в ожидании отвёл взгляд от экрана. Оглянулся на флиртующих своих подопечных - и не смог удержаться от лёгкой улыбки.
- Я тоже так думаю, сэр, - проследив за реакцией мужчины, ответил Пенниуорт. Бэтмен глянул в добрые лукавые глаза дворецкого - тот, лишь на мгновение улыбнувшись, повернулся вновь к экрану. То же сделал и бизнесмен.
Наконец, фотография мужчины, с зачёсанными назад прямыми мышиного цвета волосами, до плеч. Точёные черты лица, намёк на бакенбарды, спокойный самоуверенный взгляд холодных светло-серых глаз.
- Вот он, - огласил детектив, прервав милую беседу молодых людей.
Те, переглянувшись, подошли без лишних слов. Барбара на ходу допила чай - и поставила чашку на блюдце на столике.
- Где-то я его видел, - потёр подбородок Найтвинг.
- Фредерик Дювьё. Французский деятель. Тоже бизнесмен. Вроде.
- Кошка говорила, что он швейцарец, - отвелита Барбара.
- Не удивительно. В Швейцарии говорят на более чистом французском, чем в самой Франции.
- Видать, пурист быстро переселился? - хмыкнул Ричард.
- Я встретил его и Селину на одном из вечеров. Зная о том, что он явно промышляет чем-то "не тем", я попытался предостеречь Селину.
- Хмм... Но почему Кошка всё же оказалась в Аркхэме? - спросил молодой человек.
- Оперативники, что прибыли на место - подкупные, люди самого Дьвьё.
- Поэтому они знали о фальшивом монетном дворе! - поняла Гордон.
- Да. Однако теперь, благодаря Селине и Барбаре мы знаем про "козьи банкноты". Остался сущий пустяк - и мы засадим его за решётку, а Кошку выпустят на свободу, к её любимцам... По крайней мере, она вернётся из тюрьмы быстрее.
- "Засадим за решётку"? - переспросила девушка. - Но ведь Селина убила его!
- Вовсе нет, - ответил Брюс. - Он удачно восстановился после нанесённых травм. То ранение в голову было не смертельным - и врачи быстро оказали помощь. Голова у него крепкая.
- По внешнему виду не скажешь, - вставил Ричард.
- Так он жив, - кивнула тёмно-рыжая. - Но что он хотел от Селины?
- Она, как никто, была близка к разгадке тайны, что он скрывал. Вероятней всего, он решил воспользоваться правилом "Держи друзей рядом с собой, а врагов - ещё ближе". Поэтому он смог её "приручить", как изволила выразиться Кошка, пока она ещё не успела даже заподозрить его причастие к преступному миру. Однако, изменив своей избраннице, он поставил крест на своей конфиденциальности...
- Да, мы, женщины, способны на многое, - загадочно усмехнулась Гордон. Поймав на себе взгляды трёх пар глаз, она от души расхохоталась: подкол удался. Больше всех остроту оценил Альфред, одарив мягкой отеческой улыбкой:
- Да, мисс, только не пугайте больше так.
Та смеющимся взглядом, мигнув, пообещала больше так не делать. Затем вновь повернулась к Брюсу и Дику, которые на фоне Пенниуорта казались более холодными по части чувства юмора:
- Селина была прямо в логове, а как только пелена спала, то решила, воспользовавшись случаем, разыскать улики.
- Так и есть, - кивнул старший напарник.
- Теперь понятно... А что по поводу Джокера? Харли тогда убила его вместе с его помощниками... Он изуродовал ей лицо...
Брюс записал данные - и, выключив компьютер, поднялся.
- Да, - бесстрастно ответил он, как само собой разумеющееся, на что не могла не обратить внимания его напарница:
- Ты знал?
- Я видел, что он сделал, и что натворила Харли... Но лишь результат. Я прибыл слишком поздно. Всё уже было кончено... на тот момент.
- "На тот момент"? - в унисон переспросили молодые люди.
- Что бы там ни случилось, не стоит преждевременно списывать Джокера со счетов. Он известен своей непредсказуемостью.
- Вернётся из ада, что ли? - пошутил Дик.
Бывший опекун в ответ на него как-то странно посмотрел, что смутило как самого Ричарда, так и Барбару. Перевёл взгляд с одного на другую - и после неловкой задумчивой паузы изрёк:
- Может, в этот раз он всё-таки удивит нас тем, что мы прождём его всю жизнь - а он, вопреки ожиданиям, не вернётся?
Молодые люди многозначительно переглянулись.
- Он мог и просто инсценировать свою смерть, введя Квинн в заблуждение. Поэтому сбрасывать со счетов его рано. Ра-но, - поставил точку Уэйн.
- Кстати, Брюс, - вспомнила девушка, - я видела там Кару. Она маскировалась под другую девушку. Я, конечно, понимаю, что она туда попала так же, под прикрытием, со своей фальшивой историей...
- Да, Кларк предупреждал. В расследовании дела Дювьё мои поиски зашли в тупик. Чтобы не навлечь на тебя подозрения, я решил подстраховаться - и обратился за помощью к Кларку Кенту. Он и подсказал идею: ввести нейтрального персонажа. Кара превосходно справилась с задачей. Надо будет позже поблагодарить. Отлично. А теперь всем пора отдохнуть. И тебе, Альфред, в первую очередь - тебе утром везти Тима в школу.
- Да, господин Уэйн, - ответил Пенниуорт - и удалился...
- Переночуешь у меня? - приобняв за плечи, спросил Грейсон у Гордон.
- Заманчивое предложение - но не сегодня, - устало откликнулась та.
Дик понимающе кивнул.
- Ладно. Надеюсь, хоть до дома проводить разрешишь?
Барбара в ответ улыбнулась.
- Знаешь, наверное, всё-таки меня больше всего шокировала история Пэйдж Монро. Даже не знаю, кого жалеть - её или Томаса?
- Наверное, Томаса... или обоих.
- Почему?
- Ну, возможно, она по-настоящему не любила этого Эшли... Или любила, но эта зацикленность... ну, ты поняла. Эх, странные они все какие-то.
Девушка игриво толкнула Найтвинга плечом:
- А мы разве нет?
- Ну, любовь зла, - развёл руками молодой человек. За это получил несильный толчок в грудь. Довольный проделкой, рассмеялся. На лице Гордон цвела улыбка.
Недолго хихикая про себя, они сели на найтпод.
Скоро она будет дома. Повезло, что сегодня выходной - можно будет отоспаться и отойти от вчерашнего.
КОНЕЦ
R, хоть и без секса.
Я предупредила.
Будучи, нубозавромтм, напишу шапку а-ля фикбук.
Очень скучаю по жанру "Повседневность".
Первые попытки (и пока единственные) написать что-либо фиковое по Бэтмену (да вообще что-то серьёзное по подобному). Не бечено.Всё-таки из-за пары сцен на R не знаю - тянет или нет. Поэтому на всякий пожарный рейтинг подняла до R. Вот такая вот коНЦовочка.
Тюремное танго Аркхэма. Готэм.
ш а п к аАвтор: F.R. Simpson / Flive Therion (кому как удобней)
Фэндом: Бэтмен (BTAS), пара элементов из других вселенных по Бэтмену и Супермену.
Персонажи: ворох канонических персонажей (в основном, женских, за единичными исключениями), несколько ОМП.
Рейтинг: R
Жанры: Сонгфик, Психология, Драма, Триллер, Детектив, Hurt/comfort, Романтика. Философия? Хмм..., боюсь, что оной не пахнет.
Предупреждения: Насилие, смерть персонажа, ОМП, нецензурная лексика, гет, фемслэш, искажения канона.
Описание: читать дальшеБарбара Гордон попадает в Аркхэм, где каждая из шести знакомых ей узниц рассказывает свою неудачную любовную историю... как правило, с летальным исходом для предмета их обожания. Однако, сюрпризом становится для новенькой не столько то, что она умудрилась загреметь в эту психиатрическую лечебницу, сколько то, что некоторых знакомых она никак не ожидала здесь встретить, а некоторые истории от вполне ожидаемых - услышать...
Написано под песню из мюзикла "Чикаго" - "Тюремное танго". Некоторые параметры изменены соответственно настроению текста, фэндому и левой пятке автора.
Размер: Мини
Статус: Закончен.
Публикация на других ресурсах: сомневаюсь, что оное будет, но на всякий пожарный С указанием ссылки первоисточника, или с указанием автора. Желательно предупредить (автор любит слушать конструктивную критику).
Недоразумительное вступлениеВ этот раз выходит просто дьявольское недоразумение - уже которое за эти две недели!
Однако ни Уэйн, ни Бэтмен, ни даже её отец, Джеймс, и не могли подумать, что всё обернётся вот так - и уберечь... уберечь от Аркхэма.
То, что произошло - недоразумение, было ясно с самого начала. Мало того, казалось, все близлежащие города обезумели, раз Барбара загремела сюда. Повезло, что не раскрыли личность Бэтгёрл.
Мало того, как выяснилось, здесь оказалась и Селина Кайл - хотя она всего лишь воровка и кошатница ("всего лишь" - это для Аркхэма).
Да и выглядела Кошка не ахти как - не смотря на энциклопедии про котов, постеры с мурлыками и драгоценностями, а также, наличие игрушечного котёнка. Всё же кошка должна гулять сама по себе, да и мысли женщины были устремлены явно вдаль - туда, где находились её осиротевшие любимцы (насколько временно осиротевшие - никто не знает).
- Девочки, взгляните, тут новенькая явилась!
«А Кара откуда тут взялась?»
- Чего стесняешься? - продолжила спортивная блондиночка с дружелюбными чертами лица.
Им троим не место в Аркхэме - ни Каре, ни Селине, ни уж самой Барбаре!
Этот испуг отразился в глазах последней, что не скрылось от весьма наблюдательной (ещё бы!) Кары-Зол. Супергёрл как-то странно сощурилась - и выдала нарочито громко:
- Да ладно тебе! Знаешь, как мы тут оказались?
- Да, девочки, давайте ей расскажем, бедняжке, - во всеуслышание промурлыкала со своей койки, закинув ноги на стену, Женщина-Кошка. - Лучше услышать историю наших трагедий из первых уст.
- А что, я не против, - откликнулась, хорошенько подумав, Пэйдж.
- Да! - в своём традиционном приступе энтузиазма заголосила Квинзел, схватившись за торчащие растрёпанные светлые хвостики (в которые до сего момента она тщательно завязывала волосы, сначала интереса ради попробовав убрать в пучок в стиле "Тинкр Бэлл"). - Развлечём как следует! Так как нас сюда упрятали надолго, - и зашлась в счастливом хихиканье.
А, собственно, почему Гордон-младшая здесь оказалась?
Словно вдруг став маленькой девочкой, она переминалась с ноги на ногу в этом коридоре, перед камерами с девушками, отделёнными от неё толстыми стёклами.
Стоп. Она в коридоре, на свободе - в то время, как остальные девицы в изоляторах?
Зачем же тогда.....?
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Слышалось с разных сторон, по очереди. Постепенно происходил накал.
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Теперь припев начал окружать новенькую, будто фон, став таким тихим и ненавязчивым, изливаясь почти шёпотом из уст других узниц (лиц которых дочь сержанта Гордона не видела), словно звучал прямо в голове.
Чмок лёгкое и ненавязчивое отрывистое
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Барбару, словно лассо, обхватил тяжёлый и густой, как аромат духов для зрелых женщин, взор ярко-зелёных глаз. Иных ассоциаций у неё в голове не возникало.
Памела томно взирала на новенькую, явно знакомую со студенческих лет подругу, сквозь толстое стекло.
Окружённая горшками с растениями (цветущими и нет, плодоносящими и нет) и журнальчиками по садоводству, Рыжая, облачённая во всё зелёное и цветущее (под стать своим глазам и болезненному оттенку кожи), кокетливо подманила пальцем тёмно-рыжую девушку, не спуская с той прикованного взгляда обольстительницы Лилит.
- Ты наверняка многое слышала, как я стала такой, - уверенно начала Плющ, чуть отойдя от стекла и начав степенно перемещаться по своей камере, то и дело останавливаясь в тех или иных безобидных позах. - И с одних пор меня не привлекает никто так, как... растения... ну, и Харли... а одно время - и Киса...
- Сгинь! - донеслось в ответ из дальней камеры, где и скучала кошатница. Все повернули в ту сторону головы. Гордон (пока никто не видит) чуть поморщилась: для неё подобные отношения, в отличие от Плющ, были чужды - поэтому она могла бы понять в сей момент Селину (тем более, что, как и подавляющая часть женской половины населения, Барбара предпочитала представителей противоположного пола). Заодно понадеялась, что Пэм на неё глаз не положит.
Да, и как, интересно, отреагировала на сие заявление Квин? Что-то её не слышно.
- Однако, знаешь ли, в университете моими любимыми предметами были химия и ботаника, - продолжила Рыжая, заново установив зрительный контакт с Барбарой. - Я хотела после поступить на фармацевтический. Мне так хотелось всё узнать о природе растений и веществ - что моим энтузиазмом и ненасытностью в этой области вдохновился мой преподаватель. Профессор был... как бы это сказать, - выдеражала драматическую паузу, - сравнительно молод. Мне тогда казалось, что я нашла человека, с которым способна провести всю свою жизнь. Что тут сказать? Я была юна и глупа, как ты сама можешь знать. Мне казалось, что этот человек безумно любил меня...
- Ах, прямо как Мистер Джей! - донёсся мечтательный вздох из известной всем камеры.
Грубо прерванная этим пронзительным комментарием, Памела закатила глаза - но затем, смилостивившись, снова продолжила как ни в чём ни бывало:
- И он однажды обещал мне показать одни редкие травы и коллекцию экстрактов. Однако проблема состояла в том, что это всё должно быть конфиденциально. Короче, эти травы (не буду говорить, как заполучили - и так ясно) оказались у нас... Точнее, у профессора - и тогда он использовал найденные яды против меня: видите ли, только он единственный должен знать о них. Однако, мне ничего не сталось... в смысле, ничего плохого. Мой организм стал просто идеальным - никакие отравы и болезни мне не страшны, а я сама продолжаю цвести и пахнуть!.. Точнее, благоухать.
Однако тот человек недооценил меня, нет. И я, поняв, что ему больше не нужна, решила всё не решать грубой местью - а спокойно отпустить его, с лёгким сердцем, как говорится, и посвятить себя любимому занятию. Поэтому я приоделась, попросила встретиться ради примирения - и поцеловала его на прощание нежно в губы...
Оказывается, некоторые не переносят стрихнин... - и Плющ, наконец, в последний раз игриво чмокнув взглядом свою главную слушательницу, отпустила её.
Он сам нарвался, он сам нарвался,
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
Во всей красе цветок сорвал -
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
И насмеялся, и надругался.
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
И то убийство - не криминал!
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
Во всей красе цветок сорвал -
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
И насмеялся, и надругался.
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
И то убийство - не криминал!
(чпок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
Зевс чёткое и отрывистое,словно марш (трам-там-там!)
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
- Моя история довольно-таки коротка, - донеслось из камеры, выполненной из электроизолирующего материала (бетон не в счёт). Барбара подошла туда. - Скажу самое основное: быть живым электричеством - это просто потрясно, а с другой стороны - не сахар.
Лив'уайр просто сидит, скрестив ноги по-турецки, посреди пустой камеры (на стенах которой красуются лишь вулканизированные каучуковые мишени, да ещё в стороне валяется пара предметов - чтоб было куда спустить силёнку, да (вдруг) электричество).
- Но я как-то больше нахожу плюсы, - продолжила бледная, как снежная королева, девица, - а недостатка лишь два: изоляционные материалы, и вода... Ну, и некоторые электролиты... Вот это только и мешает порой моему существованию.
- Почему ты рассказываешь об этом? - насторожилась Гордон: ведь "Электра" называла свои слабые места.
- Детка, мне уже нечего терять! - небрежно махнула та рукой.
Тёмно-рыжая решила, что её собеседница и вправду такая эгоцентричная похуи... пофигистка, как о ней рассказывают.
- А то вон, связалась с теми двумя, - указала на разделённый ныне тандем - Айви и Харлин, - и всё пошло не так. Думала: догадаются уж, физику для средней школы читали - да зря понадеялась. Особенно та даунесса... ну, и Рыжая бестия была сначала вроде как ничего - но на деле она такая бездушная стерва...
- Ах ты, неблагодарная! - стукнула кулаками по стеклу, в миг разъярившись, Харлин. Барбара заметила, что она (за время беседы новенькой с первой из шести "Шахразад") распустила свои волосы, оставшись к тому же в одном нижнем белье, а с локтя соскользнул на пол знакомый красно-чёрный, с белыми рюшами, костюм. - Ну, берегись, чучундра недожареная!! Доберусь до твоего попугайского хохолка - вместе со скальпом сниму!!!
Плющ хоть и понимала, кто из них двоих (Айви и Лив'уайр) - настоящая стерва, однако так смачно изливаться, как её подруга, не стала, прорычав едва слышно лишь одно:
- Сука!..
«Нет, - решила Барбара, - на пофигистку она точно не похожа. Такая же взрывная, бесцеремонная и...»
И переменчивая - как холодная плазма. Однако завершить мысль ей помешала нынешняя собеседница, наконец, продолжив по теме:
- Но на сей раз всё было бы ничего, да только тип один здесь приглянулся. Зевсом кличет сам себя. Питает страсть к молниям. Вот я и решила ему малясь помочь. Нам было классно работать вместе. Он меня обожал, я обожала его - да только в скором времени (особенно когда хватит лишнего) начали ссориться...
Из двух камер фыркнули.
- Я ненавидела, когда от него несло, как от нажравшегося хряка (даже если он пил редко и то лишь на радостях). Меня это просто выбешивало. И как-то в порыве одной из таких ссор он толкнул меня - я упала рядом с тостером. А тостер был подключен к "гнезду" удлинителя. Конечно, не будь я Лив'уайр, если бы электросеть не начала в моём присутствии искрить. Короткое замыкание, резкие перебои и скачки напряжения вызвали пожар. Я сказала своему чуваку: «Неси покрывало!». А он что принёс? Он притащил таз с водой (хотя мы говорили по поводу жидкостей) - и окатил меня с головы до ног. Он чуть меня не убил! Помогло то, что вода вызвала не меньший скачок напряжения - и меня привело в чувство... - на этом месте, весьма разошедшаяся "Электра", по волосам и над кожей которой начали пробегать голубоватые статические разряды, замолкла, уронив голову на грудь, словно ей надо было отдышаться. Девушка сейчас походила на игрушку, у которой случился перегруз (и, как следствие, её выкинуло в "офф"), или у которой сел аккумулятор.
Немного подождав в неожиданно зазвеневшей тишине (остальные узницы тоже обратились в слух), Барбара аккуратно нарушила всеобщее молчание:
- Что произошло дальше?
- Дальше? - тихо переспросила Лив'уайр, подняв голову - и уставившись на Барбару. Затем неспешно поднялась на ноги. - Дальше я проорала что-то по поводу "молний, что он так любит" - и врезала ему с размаха...
Девушка подошла к резиновой боксёрской груше - и начала её бить и колотить:
- Думаю, нетрудно догадаться, от чего он умер: сердечко и нервы - как-никак, не такие, как у меня. У меня они стальные! - и мстительно осклабилась.
Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины,
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так как мы.
И в этом нашей нет вины,
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так как мы.
Гордон нашла, что история заносчивой выскочки "Электры" не намного короче рассказа Ядовитой "Дриады".
Однако лишний раз подтвердился факт: что именно Лив'уайр стала палачом преемника Макси Зевса - Максимуса Зевса. В отличие от своего усопшего (в качестве жертвы Аресу сектантами) предшественника, Максимус не только являлся одним из юных коллег того преподавателя истории и азом в области мифов Античности (если точнее: Греко-Римского пантеона) и мифов Двуречья, Ближнего Востока и Египта того времени, но также увлекался и областью физики, связанной с электричеством (и пытался синтезировать шаровую молнию - но, как и его предшественники и последователи, безуспешно). Задачей Максимуса (настоящее имя - Макс Зибверц) являлось "укрощение молнии". Какое именно значение юный исследователь вкладывал в это понятие, никто так и не понял. Смог ли Зибверц и в самом деле овладеть техникой "укрощения" - остаётся неразрешённой загадкой и поныне. Однако, факт остаётся фактом: внук немецких эмигрантов переиначил своё имя на латинский манер, а звонкую фамилию с момента кончины Зевса, изменил на прозвище своего наставника.
Помогла ли ему "Электра" в своих исследованиях, да и как скоро они стали вместе вершить электрический ужас - можно узнать, если только электрическая девушка пожелает сказать.
Вот только как такую можно было выносить и любить (и любить ли?) - тёмно-рыжая не желала ломать над этим голову.
Труп Зибверца был найден полгода назад. В ближайшие дни после его кончины вина Лив'уайр была доказана.
Скуищ (чмок, зевс, скуищ, нет уж, милый мой, вегас)
Барбара прошла мимо камеры Харли, из которой донеслось:
- Я не готова! - сама Харлин убрала волосы - и натянула колпак. Она была уже облачена в свой костюм. Оставалось лишь нанести грим, надеть маску и поправить всё. Актриса.
Гордон на сей раз решила сразу опросить одну из интересующих её двух личностей. Обитательница самой дальней от выхода камеры, о которой уже упоминалось чуть ранее, не желала показывать своё лицо (чего не скажешь об остальных девушках, которых можно было узнать на улице средь бела дня без всяких наворотов).
Впрочем, стремление правильное - тем более, что Женщина Кошка сама считала (и всем своим видом показывала) своё пребывание тут, а не в обычной тюрьме, ошибочным.
- Ну, а ты? Ты как здесь оказалась? Сколько я ни читала газет - ты либо сбегала от закона, либо оказывалась в тюрьме.
Кошка пронзительно глянула на девушку, выбравшую на сей раз её в собеседницы - и перевернулась на живот, согнув ноги, словно собиралась болтать с подружкой по телефону, обсуждать мужиков, наряды и сплетничать об общих знакомых.
- Мир полон сюрпризов, - горько усмехнулась она. Выждала паузу, явно обдумывая, с чего начать после такого чуть ли не гамлетовского вступления (молчание, к слову сказать, тоже получилось в стиле "Быть или не быть? Вот в чём вопрос", за что отдельный поклон Шекспиру - но дочь Джеймса Гордона предпочла просто деликатно подождать и подобное сравнение пришло к ней через пару часов, когда можно было спокойно поразмыслить).
- В кои-то веки нашёлся ценитель кошек и высокого искусства. Фредерик Дювьё (он из Швейцарии) был разведён. Ему интересно было посещать всевозможные выставки. На одной из них мы и познакомились. Я вообще-то пришла полюбоваться на прелестных созданий. Через некоторое время мы случайно встретились на выставке камней (у меня там было своё дельце) - и наше свидание перешло в ресторан. Вроде как это был первый случай, когда меня не интересовало то, за что могут заплатить неплохую сумму или то, что меня бы привлекло.
После нескольких встреч мы стали жить вместе. Он обещал увезти меня к себе. Так здорово наряжаться в лучшие платья и костюмы, примерять дорогие колье, кормить моих милых кошечек лучшими деликатесами, посещать светские вечера, ходить в театры и приворовывать дома чисто из развлечения. Одним словом, это был первый человек, который смог меня приручить.
Но богачи - они такие богачи. На одном из таких вот светских вечеров меня заметили. Не в том значении - просто один старый знакомый, которому не понравилось, что я и Фредерик вместе.
В какой-то момент я прихожу домой - а там... в общем, картина маслом... с девкой. Причём, та девка стояла раком под Фредериком и через охи каким-то образом умудрялась шептать нежности - все они были фальшивые... как и деньги, что Фредерик имел... У меня в тот момент возникло сомнение, что он из Швейцарии. А когда я, всё исследовав и, наконец, поняв, что действительно имело цену, а что являлось лишь дешёвым, но качественным обманом (и заодно отыскав в подполье печатные станки), решила поговорить со своим гражданским супругом на чистоту по поводу его "козьих банкнот". Тогда он пригрозил расправой, если я кому-либо скажу. Я знала, что Бэтмен что-то разнюхивал. Им я в ответ и пригрозила. Тогда Дювьё решил меня просто порешить. Как оказалось, он с самого начала знал, кто я такая. Но для чего я была ему нужна? Этого я так и не узнаю.
Будь я не я, если бы не пустилась на свои испытанные трюки - однако в тот раз я проиграла. Мои кошки бросились на помощь - и начали царапать и царапать лицо, шею и руки моего "ухажёра" и кусать его. Такие царапины заживают неделями.
Он отбросил одну за другой кошек об стену, установки и пол. К счастью, мои любимцы сильно не пострадали - но тогда он, весь в крови, накинулся на меня, желая прикончить.
Я так испугалась и рассердилась, что, пытаясь сообразить, что делать, случайно нажала на кнопку запуска системы (при этом, что-то там явно повредила - раз кнопку выключения заклинило). Затем спрыгнула вниз, где были все эти станки. Фредерик помчался следом. Ему удалось догнать меня и схватить - и моя голова вот-вот была бы раздавлена под прессом. По счастью, женские штучки в роде ногой в пах, я не забываю - так что это сработало, мне удалось оттолкнуть Дювьё от себя. Он, чтобы не упасть, оперся рукой о другой станок, где разрезались листы - и ему отрезало полкисти (а он сам, бедолага, даже этого не заметил, пока его не пронзила боль) - а крайняя половина уехала вместе с тем листом: нарезаться далее. Я воспользовалась моментом - и помчалась к выходу. Там же находился и пожарный комплекс. Фредерик был словно бык: он всё больше разъярялся - и бросился в догонку. Пара кошек ещё пыталась помочь - но он их раскидал. Остальные бедняжки собирались с силами. Дверь тоже заклинило, а силы мои были на исходе. Поэтому мне ничего не оставалось, как воспользоваться содержимым пожарного комплекса. Лопаты всё же оказалось не достаточно - тогда я ударила ему в голову огнетушителем. Только тогда мне удалось его вырубить.
В следующее мгновение дверь начали сотрясать мощные удары - и её выбили с пары-тройки пинков.
Можешь представить: что увидели оперативники (которых предусмотрительно вызвал кто-то из прислуги) - Женщину Кошку, с огнетушителем в руках, пытавшуюся отдышаться и всё уложить в голове (хотя раньше вроде как для меня не представляло подобное особого труда) над истерзанным трупом (у которого вокруг головы расползается и капает сквозь сетку вниз лужа крови, да ещё и без пальцев, только обрубком большой остался), рядом сидящих кошек, шипящих на него...
Оказалось всё хуже, чем я думала: всё, что бы я ни говорила, было использовано как мотив, чтобы запихнуть меня сюда. Моих кошек суд решил, по счастью, отдать временно ветеринарам. Вот только, боюсь, моим милым найдут новых хозяев. У нас было, казалось бы всё - и вот итог.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так как мы.
Вы поступили бы так как мы.
«Ну, теперь-то всё ясно» - решила Барбара, которая слушала рассказ воровки, не перебивая, на одном дыхании, впитывая каждое слово.
Впрочем, Селина сама рассказывала довольно-таки небрежно и легко - будто речь шла о каком-то пустяке.
Нет ужкакой чудесный лирический напев припева, нежный и лёгкий градус по Ностальгии, словно а'капелла из романтической комедии.
- Хоть в тридцать лет пленяет образ твой,
Всё будоража чувства -
И лишь ценители искусства
Фемины одержимы красотой, - решила проявить инициативу четвёртая "Шахразада".
Тёмно-рыжая, еле подавив обречённый вздох, нехотя подошла к ячейке, за которой пряталась не за стеклом, но от всех Пэйдж Монро. Бэтгёрл помнила тот инцидент слишком хорошо. Удивительно, как могут развиться у человека комплексы. И как этот человек отказывается их побороть. Вот так люди и падают.
- Знаешь, кто это сказал? - спросила женщина, заставив себя глянуть в зеркало, рядом с которым на полке лежит её маска, а на стенах приклеенные фотографии с изображением её же [женщины]. И, не дождавшись реакции Барбары, сама ответила: - Это сказал Томас Эшли.
Об этом человеке Гордон слышала впервые... Хотя нет. Когда она просматривала данные архивов, то видела мельком это имя - но не заострила на нём внимания (тем более, что было сказано о нём лишь в паре строк: "Модель встречается с артистом").
- Художник и поэт, - продолжила "Афродита". - Работа модели - это труд, и труд довольно-таки тяжёлый...
Слушательница подавила презрительный фырк (она всегда предвзято относилась к таким вещам, как шоу- и модельный бизнес... по крайней мере, не сравнить с её работой уж точно).
- Надо поймать образ, выложиться на сто десять процентов, - даже не заметив, как Барбара закатила глаза, говорила Монро. - Там блатом является лишь твои красота, обаяние, умение общаться с людьми... Важно продать товар. Ты можешь вышагивать на грани, но ни в коем случае не переступать её - чтобы не казалось пошлым. Не удивительно, что меня многие замечали. Заметил и он. Томас Эшли - истинный человек искусства. Он рисовал мои портреты, посвящал мне картины, даже то и дело - стихи... Ах, это было во истину чудесно! Он знал, как для меня важна карьера, как я устаю на фото- и видеосъёмках. И он всегда меня ждал. Я приходила домой - а он работал. Но как только я схожу в душ или приму ванну, тогда он всё откладывал - и мы садились ужинать... - это было похоже на воспоминания пожилой дамы, которая оживляла в памяти свои золотые годы, когда они были молоды и любили друг друга безмятежно. - Он никогда не спрашивал лишнего, а если я начинала говорить о своих неудачах - то всегда выслушивал. Я была для него музой и самой прекрасной женщиной на свете... Пока моя карьера не пошла под откос. Блат (да, теперешний) и молодость - им уступили место моя красота, мой труд. Всё пошло на спад. Томас предложил мне обратиться в другое модельное агенство - но он не понимал, что для меня нет туда дороги!..
Барбара выжидательно вздохнула, чуть снова не закатив глаза: на сей раз даже столь предвзятому человеку было ясно, что Пэйдж поступила тогда глупо, просто побоялась что-то менять (в тот момент, когда перемены уже давали о себе знать - и нужно было действовать, как требовали тогда обстоятельства, а не упрямиться, подпитывая себя иллюзиями и ложными надеждами).
Эта трагика уже начинала действовать на нервы.
- И ты решила остаться в сгнивающем месте, которое превратится в склеп для тебя, - выдала, наконец, тёмно-рыжая.
Брюнетка на неё яростно воззрилась:
- Что ты понимаешь?! - прошипела она с горечью.
- Ты стала считать себя мумией, что неудивительно, - помогла Барбаре Кара.
Плющ цыкнула как бы невзначай:
- Вместо того, чтобы действовать, ты решила всё пустить на самотёк - авось, само уладится. Ты не прошла естественный отбор.
- Ладно-ладно, забудем!!! - воскликнула Календарная Девушка. Лишь послышалось хмыканье Лив'уайр. Остальные поняли, что для нынешней рассказчицы правда ныне очевидна. - Продолжаю: Томас долго держал меня на плаву - однако... однако я становилась всё ужаснее, день ото дня, всё уродливее, всё старше, старее и страшнее - и его слова и доводы, тщетно пытающиеся показать обратное...
Мне начинало казаться, что он ослеп. И мне начало всё это надоедать. Вся эта ложь... Всё то, что он не видел, но видели другие и я тоже...
И я... я... - тут Пэйдж неожиданно всхлипнула, глаза её повлажнели - и, похоже, осознание того, что она натворила (она, а вовсе не её возлюбленный), наконец, прибыло на конечную станцию. - Я как-то раз на заявление, что всё это глупости, что я сама себе напридумывала, ответила ему: "Нет уж!" - и порвала все картины с моим изображением. И ещё я не желала, чтобы он видел то ужасное чудовище, кем я являлась - поэтому я плеснула в него кислотой...
Все девушки обратились в слух. У Гордон глаза округлились, а лицо вытянулось от таких неожиданных подробностей. Те узницы, которые могли, переглянулись друг с другом. Вроде как подобная развязка и должна быть для присутствующих вроде как нормальной, однако... однако... ОДНАКО.
- В тот момент я настолько не желала слышать "ложь", что пошла на эту крайность. Я не желала, чтобы человек, которого я люблю, лгал... вот он и поплатился... Так мне казалось. И тогда я не жалела, - слёзы струились по щекам - и, наконец, голос приглушился из-за комка в горле. Монро смотрела куда-то вверх и вперёд, в пространство. - Он скончался от сильнейших ожогов в больнице. А денег на операцию не хватало даже от продажи картин, а от меня - тем более. Но я не жалела, что так поступила. Он сам виноват!
- Но ты же... ты убила его... - немного оправляясь от шока, произнесла Кара. Барбара просто стояла, не рискуя задавать вопросов (даже про то: где женщина смогла найти столько кислоты - да и какой?).
- ОН САМ ВИНОВАТ!!! - заорала во всё горло бывшая модель, пытаясь скорее убедить в этом себя, нежели других - хотя на самом деле поняла, кто на самом деле виновен. Женщина, не выдержав, разрыдалась в голос, закрыв лицо руками и покачав головой. После истерических судорожных рыданий Пэйдж, наконец, прилегла на кровать, уткнувшись в подушку - откуда её затихшие всхлипы и завывания, приглушённые толстой материей, просто стали не слышны.
Барбара тихо отошла.
Милый мойНо теперь повторяющийся припев стал утомлённым, всё таким же мажорным, но менее жизнеутверждающим - словно концерт замечательного сатирика, который ты слышал или видел совсем недавно, но его повторяют так часто, что гениальные шутки, вовсе не забытые, вызывают смех на рефлекторном уровне, а вовсе не потому, что ты по-настоящему оценил остроту. Как неожиданно уставшее лицо обычно улыбающегося человека.
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Тёмно-рыжая уловила, пронзавший её насквозь, взгляд приникшей к стеклу Харли Квинн. От Харлин Квинзел в последней осталось мало что. Вот к чему тщательно готовился неудачливый бывший интерн, откладывая свой выход до сего момента. Кокон арлекинши должен был облегчить процесс, как рюмочка алкоголя - чтобы немного расслабиться. Теперь, сняв стресс, узница готова была выговориться. Она приветливо улыбнулась, приглашая этой лёгкой игривой улыбкой к себе, как только перехватила взгляд Барбары.
Гордон без лишних слов ответила на приглашение.
Однако Харлин села на край своей койки как-то слишком резко - будто у неё подкосились ноги. Собеседница заметила, что девушка старалась не опираться ногами о пол, а словно положила их. По чуть дрогнувшим коленкам Бэтгёрл поняла, что бледноликая и вправду испытала слабость. Квинзел для такой слабости слишком хорошая гимнастка и слишком оптимистичная по своей натуре и бесстрашная. Все болезни от нервов. Всё-таки несостоявшийся психолог (без должного образования, стоит заметить; зато совершивший крайний рейд психотерапевта) являл собой и вправду такое же естество, что и двуцветный (не считая белых рюшей и помпонов; грим не в счёт) костюм - две ярко выраженные грани.
И вот сейчас очень сильно влияла та, которая была логичной, человечной - грань, состоящая из нормальных человеческих слабостей, желания поступать (возможно) логично, простых здоровых хотений.
Обаяние, некогда пойманной собственными усилиями в сети дьявола без имени и прошлого, пленяло. Природная лёгкость или то был ветер в голове Квинзел - Барбара знать не знала. Не удивительно, что Плющ нехотя уступает свою подругу представителям мужского пола. Конечно, Гордон не посмела бы влюбиться в женщину или испытывать влечение - но, наверное, она бы смогла подружиться именно с первоначальной Харлин (но тогда она её не встречала).
А сейчас эта ветреная девица сдувалась, как шарик... и не важно, что в этом шарике было - гелий, воздух из насоса, или углекислый газ из собственных лёгких. Ни одна лицевая мышца, ни одна морщинка не говорила о том, что владелица настроена на весёлый лад. Ни следа манящей обаятельной улыбки.
- Знаешь ли, столько потрясений, - задумчиво, положив голову на руки, начала гимнастка. - Я и понимаю этого человека, и нет...
Барбара терпеливо выждала. Нетрудно было понять, о ком шла речь.
- Как-то раз мы были совсем на мели - и меня поймали... А когда буквально на той же неделе Мистер Джей разбогател - то он, вместо того, чтобы меня вызволить, нанял какую-то третьесортную актриску! - тут лицо девушки исказила гримаса обиды и ревности, отчего она стала похожей на капризную девочку (а руки сжала в кулаки).
- Я тебя до сих пор не понимаю, - устало откликнулась Памела, потерев пальцами висок.
- Меня и не надо понимать! - с жаром ответила, насупившись, Харли.
- Милая, когда ты поймёшь: тебе никогда не хватало терпения - он мог бы приползти к тебе, а ты всегда сдаёшься первой! Вот тебя и используют как подстилку... под ноги. Коврик.
Барбара глубоко вздохнула и немного прочистила горло - дабы сдержать рвущийся наружу смех: она представила, как Джокер мчится к своей помощнице с цветами или, стоя на коленях, умоляет её вернуться (и всё это было бы подкреплено искренней влюблённостью этого монстр... мужчины). Чтобы Харли настолько проявила твёрдость - это ни в сказке сказать, ни пером описать. Реализация сцены с подобным результатом и подобной причиной попросту невозможна: ибо мотивом обращения безумца к Харлин является что-то другое, или помимо влюблённости (которая отодвигается в дальние ящики) ещё что-либо бонусом.
Кара, фыркнув, зажала рукой нос, покраснела, затем, не сдержавшись, хрюкнула - и, схватив подушку, плюхнула себе в лицо. Начали доноситься периодами приглушённые истерические всхлипы. Бэтгёрл едва уловила ухом, что в "периоды затишья" девушка просто хохочет (а эти ослиные "всхлипы" на самом деле - периоды, когда необходим воздух для новой порции смеха). Похоже, кузина Кента тоже представила подобную комичную сцену, как из мультиков.
- Но в тот раз я ему надавала! - мстительно воскликнула арлекинша.
- Перед этим искупавшись в стиральной машинке прачечной, - напомнила Айви первоначальный неудачный план побега.
- Угх, Рыжая! - с досады зарычала оппонентка, скрипнув зубами.
- Хьюстон, у нас проблемы, - оторвавшись от подушки, тихо пропищала Супергёрл (так, чтобы спорщицы не услышали её комментарий), переводя дыхание - и снова впечаталась лицом в свою "заглушку".
- Он просто бисером предо мной рассыпался после тех тумаков! - желала поставить увесистую точку в этой дискуссии пятая "Шахразада", и неожиданно тихо и грустно добавила: - Пока не явился Кукловод...
Тишина.
- После года ненавистной разлуки я уже просто отчаялась... - бессильно уронила голову, спрятав лицо в ладони, - и...
Пауза.
Девушка положила левую руку на соответствующее колено. Внезапно голос, что начал исходить от узницы, облачённой в красно-чёрное, сделал сальто, нырнув с головой в унылую книжную обыденность и серьёзность:
- Вы знаете всё, что было на тех похоронах. Пошёл дождь. Он начал всё окрашивать... окрашивать в зелёный. Затем явился Мистер Джей со своими другими помощниками, и со своим лицом. Для меня это был момент неописуемого счастья! Я помчалась навстречу, желая обнять его (возможно, даже расцеловать!) - и в ответ получила... кулаком в лицо. В глазах потемнело, я поняла, что плюхнулась в холодную противную зелёную лужу. Я услышала и увидела сквозь шум, а затем - и чётко, как он подошёл. Он взял меня за горло - и помог тем самым мне подняться, поставив на ноги...
«О как! "Помог подняться"» - скептически прокомментировала Барбара у себя в голове.
- И тогда он мне сказал: "Не думал, милая моя Харли, что ты такая". Он так нежно провёл по моей щеке (как ещё никогда не делал! Это был самый нежный жест в моей жизни!) - а затем... в его руке оказалась бритва... И он неспешно зашептал мне на ухо: "Скажи: ты ведь трахалась с Дэдшотом, моя блудная подруга?". В тот момент с каждым словом в меня вливался страх - постепенно, словно ручеёк ледяной воды... Когда страх окатывает, словно из ведра, целиком - это проходит быстро. Это не жутко. А так он заполняет всё твоё тело, всё естество...
Бугаи (тех, что он нанял) готовы были подчиняться любому его слову. Я не могла поверить в происходящее. Не могла. Просто не могла. Он всё равно хотел от меня лишь одного... - Квинзел медленно подняла голову, выпрямившись, сопроводив всё это звуком спокойного ровного трения кожи о кожу, словно снимали лист с картины, лежащей под ним.
Теперь в глаза тёмно-рыжей, широко раскрыв зенки, впилась взглядом двуликая девушка: левая половина была ,как и полагалось, белой, с тёмной помадой на губах; правую же часть лица искажали телесного цвета широкие полосы (сама правая рука оттянула маску) и неопределённой расцветки длинные и короткие, небрежно нанесённые (легко, словно шедевральный эскиз рукой умелого художника), розоватые и тонкие полоски и борозды простых шрамов, и пара, начавших разрастаться, более неприятных келоидных рубцов.
- ...Поиграть напоследок с моим ртом и лицом... - закончила после драматического открытия узница. - Мой милый Мистер Джей.
Гордон судорожно втянула ноздрями воздух, но осталась внешне спокойна: от Дьявола Готэма можно и не такое ожидать. Взор упал на столик собеседницы - база, тональный крем и обычная пудра (какие можно найти в любом магазине красоты) только теперь бросились в глаза. Среди теней, помады и белой театрального грима они до этого терялись. А до той роковой встречи и вовсе отсутствовали в косметичке Харли... как и листок с росчерком лечащего врача включённых в диету продуктов.
- Я... я умоляла его остановиться. Но он не желал меня слушать. Бритва выскользнула из его пальцев в какой-то момент. Дальше я не помню, что произошло. Я словно отключилась от страха. Но когда я очнулась, стоя с револьвером в одной руке и бритвой Мистера Джея - в другой, я поняла, что рядом трупы!
Словно гром посреди ясного неба, передавая двоякое настроение широко распахнутых глаз, отчаянная улыбка озарила лицо Харли Квинн - и оглушительный оскал выдал
Они нарвались, они нарвались,
(Они нарвались, они нарвались)
Я не хотела их убить -
(Во всей красе цветок сорвать)
Но даже если я их убила,
(И насмеялись, и надругались)
Кто мог меня в этом обвинить?!
(Они нарвались, они нарвались)
Я не хотела их убить -
(Во всей красе цветок сорвать)
Но даже если я их убила,
(И насмеялись, и надругались)
Кто мог меня в этом обвинить?!
Они нарвались, они нарвались,
(Он сам нарвался, он сам нарвался,)
Я не хотела их убить -
(И в этом нашей нет вины!)
Но даже если я их убила,
(Да будь вы сами на нашем месте)
Кто мог меня в этом обвинить?!
(Вы поступили бы так, как мы!)
(Он сам нарвался, он сам нарвался,)
Я не хотела их убить -
(И в этом нашей нет вины!)
Но даже если я их убила,
(Да будь вы сами на нашем месте)
Кто мог меня в этом обвинить?!
(Вы поступили бы так, как мы!)
Взорвавшись неожиданными цветами, соло ринулось в водопад смеха, утекая в пустоту...
Несмотря на то, что суд и так признал тот случай самозащитой, арлекиншу всё равно по праву посчитали опасной для общества - и благополучно упекли сюда, на восстановление... Вконец, тут и компания из знакомых подобралась, да и самой Квинзел так безопаснее.
Вегастеперь сдержанно, но словно каждый жест леди
(Он сам нарвался, он сам нарвался,
И в этом нашей нет вины.
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы.)
Давно отхохотавшись, Кара сидела на койке и болтала ногами. Когда Гордон подошла, то обнаружила пред собой на несколько секунд незнакомую девушку.
- А ты кто? Как ты сюда умудрилась загреметь? - начала строить из себя дурочку Барбара (как-никак, имела дело со своей союзницей).
- Я Хэзер Смит, меня перевели из Лас-Вегаса. Скоро меня отсюда переведут, - жизнерадостно произнесла та. Бэтгёрл, наконец, поняла, какую игру ведёт Кара: остальные узницы видят лишь это, иллюзорное лицо.
- Куда?
- Как куда? В обычную тюрьму. Так-то я поехала в Вегас и познакомилась с одним парнем. Норман был мечтой во плоти. Вот только у него была дурацкая привычка - он игрок. И он начал проигрывать. Как бы я ни старалась ему помочь, всё было без толку. Он попутно высчитывал комбинации, пытался самореализоваться. Когда мы были на грани, я сказала ему: "Если ты ещё раз...", но всё было без толку. Он уехал в Лас-Вегас, видя пред собою жизнь. И тогда я решила: всё началось в Вегасе, всё там и должно было закончиться.
И когда он проиграл последнее, я решила сыграть в дартс...
Он видел жизнь, полную огней Вегаса, а я, играя в дартс вместе с ним в качестве мишени, видела главный приз - его смерть!
Виновен сам, сам, сам, сам, сам
Виновен сам, сам, сам, сам, сам...
Когда всё встаёт по своим местам и простой эпилог.
Они нарвались, они нарвались,
Они нарвались как всегда,
Цветок сорвали и растоптали,
И кто посмеет нас осуждать?!
Он сам нарвался, он сам нарвался -
И в этом нашей нет вины!
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы!
- Только он единственный должен знать!..
- Мне стало вдруг так страшно...
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Они нарвались как всегда,
Цветок сорвали и растоптали,
И кто посмеет нас осуждать?!
Он сам нарвался, он сам нарвался -
И в этом нашей нет вины!
Да будь вы сами на нашем месте,
Вы поступили бы так, как мы!
- Только он единственный должен знать!..
- Раз любишь молнии...
- Только кошки тогда помогли мне...
- Я невиновна!..
- Мне стало вдруг так страшно...
- Всё началось в Вегасе, пусть там всё и закончится!..
Чмок
Зевс
Скуищ
Нет уж
Милый мой
Вегас
Раздался звук отодвигающейся в сторону двери.
Все оглянулись.
- Ну вот, голубушка, видишь как оно тут, - вошёл один из врачей и покровительственно приобнял Барбару за плечи. - А ты собралась из-за парня всякие глупости вытворять...
- Какие?
- А ты не помнишь? - врач повёл Гордон на выход. - Еле успели! Ты уже стояла, готовая прыгнуть из окна, привязала леску к батарее, другой конец - к шее, намазала ладони клеем - и прислонила их к щекам...
У тёмно-рыжей от удивления и омерзения перекосилось лицо.
- Самоубийца? - удивилась Пэйдж.
Лив'уайр презрительно фыркнула.
- Милая, забей на этих мужиков, они того не стоят! - посоветовала Плющ напоследок.
Барбара остановилась - и, резко развернувшись к тем шести "Шахразадам", сделала последний штрих, вежливо улыбнувшись:
- Спасибо, что рассказали свои истории. Теперь у меня точно будет всё по-другому, - и позволила себя увести.
У выхода с территории девушку ждал знакомый мотоцикл и молодой человек в полноценном мотоциклетном костюме (забрало шлема скрывало лицо). Барбара, надев свой такой же шлем, села сзади него, обхватив за торс. Мотоцикл рванул прочь от психиатрической больницы.
В лесополосе, отделяющей от Готэма, молодой человек нажал на кнопку - и вид байка, вместе с цветом и номером изменились. Так их никто не смог преследовать. Петляя по улицам Готэма, под ночным небом в тенях домов и свете фонарей, в том или ином месте стритфайтер несколько раз менял свой вид...
И вот Найтвинг следует к бэтмобилю, а Бэтгёрл немногим позже забрал с пристани бэткатер.
- С возвращением, мисс Гордон, - дворецкий поместья Уэйнов уже стоял с подносом в руках, на котором дымились две чашки с чаем (рассчитано как раз на количество прибывших в катере). - "Эрл грей" с лимоном?
- Благодарю, Альфред, - улыбнувшись, пока старший напарник вылезал из катера, девушка, взяла чашку и сделала глоток. - Мм! То, что надо после такого путешествия. Пришлось заставлять себя думать как ненормальная.
Брюс, переодевшись в обыденную одежду, поблагодарив наставника за расторопность, тоже, взяв оставшуюся чашку, отхлебнул чаю.
Барбара, вытащив из уха микрофон и отцепив от одёжки чип, молча отдала Уэйну.
- Отличная работа, Барбара, - похвалил тот.
- Буду очень благодарна, если папа не узнает о том, что... - сняла свою маску тёмно-рыжая.
- Он ни о чём не узнает, и другие - тоже, как и обещал, - заверил Брюс, покровительственно улыбнувшись.
Взгляд мужчины перевёлся на того, кто стоял за спиной девушки. Та оглянулась.
Грейсон давно допил свою порцию.
- Правда, идея с мнимым самоубийством была моей задумкой, - неохотно признался Ричард. - В народе это называется "убить себя по-злому".
- Ничего лучшего придумать ты явно не мог? - недовольная идеей, спросила Бэтгёрл.
- Ну, вены или верёвка на шее располагают лишь к походу к обычному психоаналитику. Для "феминотерапии" в Аркхэме и последующей беседе с психотерапевтом нужно было придумать что-то посущественней.
- Мне казалось, что это скорее, была задумка Тима или Брюса... - предположила подруга.
- Для Тима такие страсти знать ещё рано, - ответил Уэйн. - А я... хмм... в общем, как раз недавно именно Найтвинг столкнулся с некой похожей ситуацией (только там был маньяк, любящий таким образом расправляться со своими жертвами: их находили либо подвязанными под мышки верёвкой, либо, непосредственно, на асфальте в должном состоянии с головой в руках) - вот он и вспомнил, что пришлось кстати.
Он отошёл к компьютерной панели: обрабатывать данные.
Девушка, держа всё ещё тепло-горячую, наполненную наполовину, чашку и грея об неё руки, улыбнулась Дику. Тот подошёл достаточно близко, чтобы просто стоять, глядеть друг другу в глаза, подмечая какого оттенка радужка, и разговаривать в полголоса.
- Ты же не совершишь глупости из-за мужчины? - спросил молодой человек. Глаза его смеялись. Морщинки уже избороздили его лицо в различных местах. Больше всего их было на переносице и у внешних уголков глаз... ну, и возле уголков рта. Ещё двухдневная щетина начинала о себе давать знать. На сегодня точно никаких поцелуев.
- Какие глупости? - решила подыграть Бэтгёрл.
Оба усмехнулись.
- Ну, например, неумело вскрывать вены, вешаться, выпрыгивать из окон, топиться, травиться... - замолчал. Естественно, Барбара никогда не собиралась заниматься подобными глупостями.
- Убивать себя "по-злому", - заговорщическим шёпотом подсказала девушка...
Брюс, опершись руками о панель, всё это время смотрел на экран. Подошёл неслышной тенью Альфред.
Пока поисковая программа производила анализ бесконечных лиц, разыскивая по базе данных, Уэйн в ожидании отвёл взгляд от экрана. Оглянулся на флиртующих своих подопечных - и не смог удержаться от лёгкой улыбки.
- Я тоже так думаю, сэр, - проследив за реакцией мужчины, ответил Пенниуорт. Бэтмен глянул в добрые лукавые глаза дворецкого - тот, лишь на мгновение улыбнувшись, повернулся вновь к экрану. То же сделал и бизнесмен.
Наконец, фотография мужчины, с зачёсанными назад прямыми мышиного цвета волосами, до плеч. Точёные черты лица, намёк на бакенбарды, спокойный самоуверенный взгляд холодных светло-серых глаз.
- Вот он, - огласил детектив, прервав милую беседу молодых людей.
Те, переглянувшись, подошли без лишних слов. Барбара на ходу допила чай - и поставила чашку на блюдце на столике.
- Где-то я его видел, - потёр подбородок Найтвинг.
- Фредерик Дювьё. Французский деятель. Тоже бизнесмен. Вроде.
- Кошка говорила, что он швейцарец, - отвелита Барбара.
- Не удивительно. В Швейцарии говорят на более чистом французском, чем в самой Франции.
- Видать, пурист быстро переселился? - хмыкнул Ричард.
- Я встретил его и Селину на одном из вечеров. Зная о том, что он явно промышляет чем-то "не тем", я попытался предостеречь Селину.
- Хмм... Но почему Кошка всё же оказалась в Аркхэме? - спросил молодой человек.
- Оперативники, что прибыли на место - подкупные, люди самого Дьвьё.
- Поэтому они знали о фальшивом монетном дворе! - поняла Гордон.
- Да. Однако теперь, благодаря Селине и Барбаре мы знаем про "козьи банкноты". Остался сущий пустяк - и мы засадим его за решётку, а Кошку выпустят на свободу, к её любимцам... По крайней мере, она вернётся из тюрьмы быстрее.
- "Засадим за решётку"? - переспросила девушка. - Но ведь Селина убила его!
- Вовсе нет, - ответил Брюс. - Он удачно восстановился после нанесённых травм. То ранение в голову было не смертельным - и врачи быстро оказали помощь. Голова у него крепкая.
- По внешнему виду не скажешь, - вставил Ричард.
- Так он жив, - кивнула тёмно-рыжая. - Но что он хотел от Селины?
- Она, как никто, была близка к разгадке тайны, что он скрывал. Вероятней всего, он решил воспользоваться правилом "Держи друзей рядом с собой, а врагов - ещё ближе". Поэтому он смог её "приручить", как изволила выразиться Кошка, пока она ещё не успела даже заподозрить его причастие к преступному миру. Однако, изменив своей избраннице, он поставил крест на своей конфиденциальности...
- Да, мы, женщины, способны на многое, - загадочно усмехнулась Гордон. Поймав на себе взгляды трёх пар глаз, она от души расхохоталась: подкол удался. Больше всех остроту оценил Альфред, одарив мягкой отеческой улыбкой:
- Да, мисс, только не пугайте больше так.
Та смеющимся взглядом, мигнув, пообещала больше так не делать. Затем вновь повернулась к Брюсу и Дику, которые на фоне Пенниуорта казались более холодными по части чувства юмора:
- Селина была прямо в логове, а как только пелена спала, то решила, воспользовавшись случаем, разыскать улики.
- Так и есть, - кивнул старший напарник.
- Теперь понятно... А что по поводу Джокера? Харли тогда убила его вместе с его помощниками... Он изуродовал ей лицо...
Брюс записал данные - и, выключив компьютер, поднялся.
- Да, - бесстрастно ответил он, как само собой разумеющееся, на что не могла не обратить внимания его напарница:
- Ты знал?
- Я видел, что он сделал, и что натворила Харли... Но лишь результат. Я прибыл слишком поздно. Всё уже было кончено... на тот момент.
- "На тот момент"? - в унисон переспросили молодые люди.
- Что бы там ни случилось, не стоит преждевременно списывать Джокера со счетов. Он известен своей непредсказуемостью.
- Вернётся из ада, что ли? - пошутил Дик.
Бывший опекун в ответ на него как-то странно посмотрел, что смутило как самого Ричарда, так и Барбару. Перевёл взгляд с одного на другую - и после неловкой задумчивой паузы изрёк:
- Может, в этот раз он всё-таки удивит нас тем, что мы прождём его всю жизнь - а он, вопреки ожиданиям, не вернётся?
Молодые люди многозначительно переглянулись.
- Он мог и просто инсценировать свою смерть, введя Квинн в заблуждение. Поэтому сбрасывать со счетов его рано. Ра-но, - поставил точку Уэйн.
- Кстати, Брюс, - вспомнила девушка, - я видела там Кару. Она маскировалась под другую девушку. Я, конечно, понимаю, что она туда попала так же, под прикрытием, со своей фальшивой историей...
- Да, Кларк предупреждал. В расследовании дела Дювьё мои поиски зашли в тупик. Чтобы не навлечь на тебя подозрения, я решил подстраховаться - и обратился за помощью к Кларку Кенту. Он и подсказал идею: ввести нейтрального персонажа. Кара превосходно справилась с задачей. Надо будет позже поблагодарить. Отлично. А теперь всем пора отдохнуть. И тебе, Альфред, в первую очередь - тебе утром везти Тима в школу.
- Да, господин Уэйн, - ответил Пенниуорт - и удалился...
- Переночуешь у меня? - приобняв за плечи, спросил Грейсон у Гордон.
- Заманчивое предложение - но не сегодня, - устало откликнулась та.
Дик понимающе кивнул.
- Ладно. Надеюсь, хоть до дома проводить разрешишь?
Барбара в ответ улыбнулась.
- Знаешь, наверное, всё-таки меня больше всего шокировала история Пэйдж Монро. Даже не знаю, кого жалеть - её или Томаса?
- Наверное, Томаса... или обоих.
- Почему?
- Ну, возможно, она по-настоящему не любила этого Эшли... Или любила, но эта зацикленность... ну, ты поняла. Эх, странные они все какие-то.
Девушка игриво толкнула Найтвинга плечом:
- А мы разве нет?
- Ну, любовь зла, - развёл руками молодой человек. За это получил несильный толчок в грудь. Довольный проделкой, рассмеялся. На лице Гордон цвела улыбка.
Недолго хихикая про себя, они сели на найтпод.
Скоро она будет дома. Повезло, что сегодня выходной - можно будет отоспаться и отойти от вчерашнего.
КОНЕЦ
@музыка: Чикаго - Тюремное Танго; Chicago - Cell Block Tango
@темы: НИИЧАВО, DC Comics, Моя писанина, О каждом из нас замолвите слово, У,зверюга!, Ужоснах, Фанфикшен