Пленники

[innominatis]

Ориджинал

Го'Эр как обычно лежал на каменном полу своей камеры, и бесцельно смотрел своим тусклым взором в пространство. Он уже давно не слышал поскуливания псин и гиен в других камерах. Они так же, как и он, смирились со своей судьбой. Однако редкие из них могли лишь догадываться, что он потерял гораздо больше, чем они могут себе представить... Гораздо больше - что и сломило его дух, что и позволило упасть с куда большей высоты.
Жизнь арены слышалась лишь издали, и сейчас многочисленные сотни голосов тех, кто на трибунах, доносились наплывами - и тем самым напоминали шум волн. Волк закрыл глаза - и теперь хотел погрузиться в сон, в котором он смог бы забыться... Он выходил уже на арену - благо, раны были несерьёзными. У него уже был некогда опыт гладиатора, и он остаётся воином - но в этой шкуре было всё непривычно, и приходилось придумывать всё более новые приёмы... Хотя бы чтобы просто выжить. Его посетила мысль - чтоб копьё одного из человеков вонзилось ему в грудь, и всё было б кончено. Однако Го'Эр понимал, что сия бесславная мысль для него должна быть недопустима. Однако он признавал, что она начинает в последнее время всё чаще его посещать...
Пропахшие насквозь смрадом смиренных душ, казармы мутили и путали ход мыслей...
Как с лязгом открылась могучая дверь, и с грохотом ударилась о стену. Затем послышались яростные крики людей. Беспокойные псины, вскочив, начали метаться по своим клеткам, поскуливая, и лая. Го'Эр не хотел реагировать никак, но его чуткие уши, дрогнув, уловили сквозь брань порыкивание и щёлканье хлыста. Волк тут же открыл глаза - и вовремя: как раз мимо него провели львицу, которая яростно сопротивлялась всем действиям, что делали её пленители. За что ей досталось по спине. Го'Эр с интересом начал за ней наблюдать. Его поразило, что сюда привели, ведя на поводках и цепях, несломленного зверя. Судя по царапинам, он был только что с арены. Глаза были наполнены яростью и... жизнью. Жаждущего свободы зверя стряхнули в камеру рядом с клеткой Го'Эра.
- Тьфу ты! Дьявольское отродье! - сплюнул в сердцах один из пленителей - на что львица ещё больше ощерилась. - Таких как они я ещё не видал. Лучше б надо сразу прикончить - а то явится ночью, и загрызёт во сне. Не кормить.
Бранясь и плюясь, этот человек вместе со своими помощниками ушёл.
Двери с грохотом закрылись, разнеся грохот непродолжительным эхом. Шавки тут же замолкли, и улеглись.
Львица ещё смотрела сквозь прутья на закрывшуюся за спинами врагов дверь, тяжело дыша от злости - и, затем издав вопль бессилия, гнева и ненависти, с досады пнула лапой один из могучих стальных прутов своей камеры.
- Сволочи, блять! Суки! - стиснув зубы, бормотала она про себя ругательства, метясь по камере.
Го'Эр снова улёгся.
"Скоро остынет, скоро станет такой же, как и все здесь" - подумал он, и снова уставился в пространство потухшим взором.
Львица почти сразу перестала метаться. Передыхая от несерьёзных ран, которые очень быстро заживут, она, измотанная своими бессилием, яростью и борьбой, улеглась на пол своей камеры.
- "Прикончить" - пхах! - тихо презрительно фыркнул зверь. - Вот когда видят "не такое", то, чего боятся - так надо это сразу ликвидировать. Тут они так будут ёрзать, что хоть стройными рядами, хоть гурьбой, хоть "черепахой" пойдут! Ход конём не удался, не в этот раз, судари!.. Но ничего, "будем жить, мать Россия"!
"Что?" - тут волк навострил уши - и поднял голову. Малая искорка интереса проскочила у него в глазах. Вслух же он произнёс своим глубоким мощным голосом:
- Что вы сказали?
Их камеры были отгорожены такими же прутьями. Львица повернула голову к нему, и, увидав соседа, уже спокойно произнесла:
- Что люди боятся странного, и, следовательно, агрессия - вполне нормальная реакция.
- Вы сказали... не важно... - надежда ёкнула у Го'Эра в сердце, но тут же погасла. Он, отвернувшись, вновь опустил голову на свои большие когтистые лапы, и снова пессимистично воззрился в глубь пустоты.
Львица окинула соседа быстрым оценивающим взглядом - и ухмыльнулась про себя на мгновение, сочтя его довольно-таки привлекательным для представителей его рода.
- Вы из другого мира, - ответила она. Го'Эр снова оживился.
- Что?
- Таких волков у нас отродясь не было, - невозмутимо продолжила львиная особа, и перечислила: - Размером с индийских, если не уссурийских тигров, черношёрстные, да и такие косматые... а также с украшениями, бородкой и клыками... да, и такого цвета глазами.
Украшения - а именно по серьге в каждом ухе и части гривы, собранные и сплетённые в две небольшие косицы, украшенные завязками. Вот что имела в виду соседка. Остальная часть гривы так и оставалась свободной. Бородка и в самом деле тоже была. Размеры, да и сам необычный облик волка и в самом деле поражали. Торчавшие из нижней челюсти хищные зубы - тоже непременный атрибут.
Однако такая внешность не вызывала у новоиспечённого собеседника отвращения - наоборот. Он с любопытством и одобрением разглядывал внешность Го'Эра. Ещё и мускулы перекатывались под шкурой волка - и это не могла скрыть даже густая шерсть.
Однако, когда дело дошло до глаз, и тени улыбки у львицы не осталось.
- Я знаю, кто ты, - хрипловатым, но уверенным голосом произнесла она, чуть нахмурившись.
- В смысле? - волк не мог поверить, что его могли тут знать. И кто?
- Ты - герой некогда сочинённого мной стихоплётства. Герой - сам того не зная. Я сама удивлена, - и львица начала читать наизусть, нарочно отведя взор - и устремив его перед собой в пространство:

Кандалы истёрли руки в кровь,
Но не слышишь цепей звона ты.
Хочешь забыть своё прошлое вновь,
Зарывая в пыль свои мечты.

Гладиаторский шлем тебе надели,
С падшими ты идёшь наравне.
Горечь главной в этой жизни потери
Не даёт ночами покоя тебе.


Ты к бою готов, выдают вам щиты,
Идёшь мимо клеток, где звери сидят,
Но в душе они намного свободней, чем ты,
Их глаза к пленителям ненавистью горят.


Опальный вождь, изгнанный вожак,
В твоих глазах я вижу боль.
Ты знаешь, что не должно быть так!
Поддавшись чувству, поменял ты роль.

Самозванец сидит на троне,
И творит разврат он и разбой.
А ты платил за всё своей кровью -
Так пойди и верни своё место под Звездой!


На арене ты встретишь существ и людей,
Только скрыто под шлемами множество лиц.
Таких же опальных вождей, королей
Настигнет здесь смерть, как бесславных убийц.


Но если одержишь в битвах ты верх,
Тебя ждут вино, пиры, гладиатора слава,
И навряд ли откажешься от женских утех,
Чтобы снова забыть всё в этих сладких забавах.


Опальный вождь, изгнанный вожак,
В твоих глазах я вижу боль.
Ты знаешь, что не должно быть так!
Поддавшись чувству, поменял ты роль.

Самозванец сидит на троне,
И творит разврат он и разбой.
А ты платил за всё своей кровью -
Так пойди и верни своё место под Звездой!


Посмотри на себя,
Ты не тот, кем ты стал...
Я так верил(а) в тебя!
Ты меня, великий вождь, разочаровал!


Ты добровольно себя приговорил:
Не цепи делают тебя рабом, а ты сам себя.
Так возьми, вспомни всё - и их разорви!
Стань свободным, иди! Там ждёт судьба твоя!

Вспомни, кто ты есть,
Через что ты прошёл!
Многих за собой ты вёл!
Пусть проснётся твоя честь!


Вернись же вождь, изгнанный вожак,
Воскреснут пусть убитые мечты!
Ты знаешь, что не должно быть так!
Благородный воин - это ты!

Самозванца сгони же с трона,
Поведи вновь многих за собой!
Выйди победителем из этого боя -
И займи своё место под Звездой!

С каждой строчкой голубые глаза Го'Эра наполнялись всё большим удивлением. Это же... Это же он. И в самом деле он!.. Ну, может, кроме пары моментов.
Львица так постояла ещё пару секунд - и, как бы очнувшись, вновь перевела взгляд на соседа и, виновато улыбнувшись, прибавила:
- Ну, вообще-то это под композицию хэви-метал надо. Сочинялось как песня. Но рифма и ритм, сам понимаешь, хромает... Но такова звериная доля...
Невпопад.
- Животные сочиняют стихи? - хитро прищурился волк.
- Животные думают о своих подданных и государствах? - парировала львица.
- И те слова, - теперь сосед был полностью уверен, что не ошибся: - Так ты так же ,как и я, не родилась в этом теле?
- Скажу больше: я недавно его обрела, - слова соседки были искренними. - А вместе с тем - новые возможности и новые проблемы.
- Я потерял всё, что имел, - волк давно уже сидел подле решётки между их камерами. Теперь же он отвёл взгляд, полный боли, в сторону: - Своё тело, свои способности, и оказался в этом треклятом мире, вдалеке от своих друзей и своего народа!
Соседка внимательно его выслушала.
- У меня было немного по-другому. Я встретила одного человека... точнее, назвать его человеком - это притянуто за уши... но он сказал мне, что если я хочу искать и строить свою судьбу, то придётся отправиться в иное место и столкнуться с иными обстоятельствами.
- И ты согласилась, - Го'Эр глянул на самку.
- Как видишь, - ответила она и улыбнулась.
Волк этого не ожидал. Достаточно давно он не видел искренних улыбок, и странно было видеть таковую у существа, которое пятнадцать минут назад готово было разорвать пленителей в клочья. Он не много смутился, но постарался не подать виду... однако подвижные уши его выдали.
Чертыхнувшись про себя, самец сделал неутешительный вывод:
- Однако Я потерял и силу духа. Я пытался выбраться, но безуспешно.
Глаза львицы оттенков янтаря гневно сверкнули в темноте:
- Что? Ты просто так сдашься?!
Вместо ответа волк, демонстративно развернувшись, отошёл от решётки и улёгся на пол камеры.
- Вот уж не думала, что вожак - всего лишь ущербный раб! - презрительно и даже разочарованно фыркнула она.
"А я так надеялась!" - с этой мыслью она улеглась возле прутьев этой же решётки, и попыталась заснуть.
Эти слова, особенно последнее, больно задели Го'Эра. Но на сей раз он одной лишь мордой выражал свою горечь - благо, этого соседка не видела.